Поднявшись по лестнице наверх, нашему взору предстал и сам пулемёт, выведенный из строя Скрипником. На высокой тумбе стояла зенитная установка М4, ещё до недавнего времени четырёхствольная. Вживую такую штуку я вижу в первый раз. Она находилась в глубине отсека, как раз напротив широкого окна, выходившего во внутренний двор. Позиция, – идеальная. Любого, попытавшегося приблизиться, пулемёты буквально сметали огнём. Жаль, что я не застал её в работе, но количество трупов перед фортом говорило само за себя: прорваться во двор не удалось никому. В соседнем помещении находился пулемётный расчёт: уже знакомый Евстафьев и неизвестный боец-пограничник. Они установили ствол на станок и были готовы встречать огнём врага. Сектор обстрела отсюда был не намного меньше того, что закрывала до этого установка за стеной. Получив от расчёта уверения в том, что собранный ими пулемёт вполне исправен, – мы вновь спустились на первый этаж и нырнули во вторую потерну.
Она привела нас точно к лазарету. Тяжёлый запах крови ударил в нос. Крики и стоны здесь не прекращаются ни на секунду. У входа, прикорнув на столе, спала коротко стриженая женщина – военфельдшер. Мы остановились напротив неё. Я расстегнул ремень и стал отцеплять фляги с водой. Видимо, почувствовав какое-то движение, женщина открыла глаза и вскочила на ноги, увидев Гаврилова:
– Товарищ командир…
– Сидите, – мягко положив руку ей на плечо, произнёс майор.
– Вот вода, для раненых… Возьмите, Раиса… Не знаю Вашего отчества, к сожалению, – выкладывая фляги на стол, пробормотал я.
– Ивановна, – чуть помедлив, удивлённо глядя на меня, произнесла Абакумова.
– Раиса Ивановна, – берите.
– Как они? – негромко спросил Гаврилов.
– Ох, товарищ майор… Ночью умерли ещё четверо… Мы делаем всё, что в наших силах, но…
– Я знаю и Вас ни в чём не виню, – поспешно заверил военфельдшера командир форта, – без Вашей помощи многие бы вообще не выжили.
– Они умирают у меня на руках… И я бессильна… – на глазах её выступили слёзы.
– Держитесь, – скоро всё закончится.
– Подходят наши?! – радостно встрепенулась Абакумова, – Вы что-то знаете?
– Красная Армия спешит нам на выручку, – проклиная Гаврилова за такое неуклюжее желание успокоить женщину, встреваю я, – больше, увы, сказать пока не можем.
– Идите к раненым, – нашёлся, наконец, майор.
– Да, конечно… – засуетилась военфельдшер, прижимая к груди фляги с водой.
Незаметно подталкивая Гаврилова к выходу, киваю на прощание этой замечательной женщине.
