– Вороненко! – багровея, гаркнул Гаврилов.
Дверь тут же распахнулась и в каземат ворвались пограничник вместе с одесситом. Судя по всему, они ожидали увидеть вражеского диверсанта, убивающего командира Восточного форта, потому что оружие держали готовым к стрельбе. Обнаружив нас, мирно сидящих за столом, – парни, кажется, даже немного расстроились.
– Пулей к зенитному «Максиму», – проверить и доложить его состояние!
– Будет сделано, тащ майор! – бодро отрапортовал Вороненко и скрылся в полумраке коридора.
– Силаев, – вернись на пост!
– Понял! – кивнув, пограничник вышел.
– Касаткин не проснётся от такой движухи? – с интересом глядя на даже не шелохнувшегося начальника штаба, поинтересовался я у Гаврилова.
– Нет, ему и артобстрел не помеха. Тут все такие, – устали в край…
– В общем, политрук Скрипник перешёл с твёрдым намерением максимально облегчить немцам штурм форта. Сейчас, скорее всего, его допрашивают, так что с утра день может начаться с сюрпризов, – предупреждаю майора.
– И что ты предлагаешь? – с затаённой надеждой в голосе интересуется у меня Гаврилов, – Как мы вышли из положения в той, твоей истории?
– Ну, самое главное, – утром нужно убрать из казематов детей и женщин. Мы-то, – ладно, у нас профессия такая, а им погибать незачем.
– Куда убрать?
– Дать в руки белый флаг, – и пусть выходят.
– Немцы их постреляют!
– Немцы их не тронут, – помотал головой я, – наоборот: подумают, что гарнизон решил сдаться. После появления женщин и детей, будут ждать нас. Пока ждут, – не стреляют. Раз не стреляют, – бойцы не гибнут. Правильно?
– В принципе, верно… Что ещё?
– А всё. Тут больше делать и нечего. То, как сейчас организована охрана и оборона, – лучше не придумаешь. Остаётся только ждать.
– Чего ждать? Подхода Красной Армии? Манны небесной? Чего нам тут ждать??? – вскакивает из-за стола Гаврилов.
– Спокойнее, товарищ майор! Не нервничайте. Ждать нам здесь 29-го числа, – об этом я уже говорил.
Пометавшись по каземату, как тигр по клетке, Гаврилов, наконец, успокаивается и снова садится за стол напротив меня. Яростно растерев щёки руками, он спрашивает:
– Что произойдёт 29-го июня? Чем закончится наша оборона?
Ответить я не успеваю, – дверь распахивается и в каземат залетает запыхавшийся Вороненко, таща за собой какого-то бойца.
– Вот, товарищ майор! Привёл!
– Кто это?
– Этот скользкий тип, – пулемётчик. Захожу я к ним в каземат, а они установку четырёхствольную разобрали и сидят, лыбятся, – вредители! У, контра!
