– Расскажи мне о себе, Одри Ланкастер.
– Мы болтать собрались? – не удерживаюсь от сарказма, вызывая кривую ухмылку Келлана.
– Я не прошу рассказать о твоем любимом цвете, Одри. Мне нужно знать твои пределы.
– Ах, – выдыхаю я, когда его ладонь медленно скользит по моей коже. – Я не приемлю игр с электричеством, не люблю кнут и уж точно не получаю удовольствия от воска.
– Это нам еще предстоит выяснить. – Я вопросительно поднимаю бровь, как бы говоря ему: «Да что ты?», но сведенные вместе брови Дома заставляют меня прикусить язык. – Продолжай, – спокойно произносит он и продвигает эту чертову ладонь еще выше, и теперь она задевает подол моего платья.
– М-м… – Мне чертовски сложно сосредоточиться, и по краю сознания скользит мысль о том, как он хорош в том, что делает. – Мне нравится плетка. Я спокойно отношусь к паддлу.
– Зажимы для сосков? – Черт! Его ладонь слишком близко к тому месту, которое уже пульсирует от желания, чтобы горячие пальцы подобрались как можно ближе.
– Да, – выходит из меня хриплым шепотом, а его темные глаза завораживают, не могу оторвать от них взгляда.
Господи, он еще ничего толком не сделал, а я уже мокрая и дышу так, как будто пробежала марафон. Платье внезапно становится мне чересчур тесным, оно душит меня и стесняет движения. А мне хочется двигаться. Например, широко развести ноги и позволить этому мужчине сделать то, в чем я так сильно нуждаюсь.
Дойдя ладонью почти до цели, Келлан скользит ею назад к колену. Хорош, сволочь. Он на своем месте. Знает, как зажечь женское тело так, чтобы оно пело для него. Я даже боюсь подумать о том, что будет в комнате, в которую он поведет меня для сессии. Невольно оглядываюсь, как будто увижу сквозь стены, где он спрятал свою игровую.
– Посмотри на меня, Одри, – приказывает он, и у меня даже ни на секунду не возникает соблазна перечить ему. Я выполняю команду. Его лицо спокойное, но во взгляде целый океан эмоций. Он смотрит внимательно и пронзительно. По коже бегут мурашки от его настойчивого взгляда. – Перед тем, как мы перейдем к игре, у тебя есть возможность задать три вопроса. Любые. Обещаю быть честным с тобой.
Вот черт, это так неожиданно, что я суетливо обыскиваю мозг в поисках правильных вопросов. Еще вчера я бы заготовила сотню за каких-то пару секунд, а сейчас я настолько выбита из колеи, что не приходит ничего, что помогло бы мне узнать Келлана лучше.
– Сколько тебе лет? – выпаливаю на выдохе.
– Тридцать пять, – не мешкая, отвечает он, а у меня округляются глаза. Он выглядит немного старше.
