Она, не выдержав, спрыгнула на землю, уткнулась в тёплую шею Ромашки и разревелась.
Первым опомнился эльф. Он легко спешился, подошёл к девушке, и взял её ладони в свои. Тепло и бережно, словно хотел забрать боль, что терзала душу.
– Лисси… Никто из нас не желал тебя обидеть. Прости, что разбудили такие воспоминания.
Девушка робко улыбнулась сквозь слезы:
– Не за что извиняться. Благодаря вам, я вырвалась из кошмара своего прошлого. Но он… он ещё мучает меня. Больше всего на свете боюсь однажды проснуться и увидеть стены циркового фургона. Будь он проклят!
Лисси снова расплакалась.
– Никогда не позволю твоему прошлому забрать тебя… у меня, – тихо проговорил Эннареон, крепко обнимая девушку.
Она доверчиво прижалась к эльфу, зарывшись лицом в светлые длинные волосы.
Внезапно раздался тихий свист. Эннареон вздрогнул всем телом, пошатнулся, и выпустил Лисси из объятий. В широко распахнутых изумрудных глазах читалась боль пополам с удивлением. Он попытался сделать вдох, но вдруг упал лицом вперёд. Девушка коротко вскрикнула.
В спине эльфа, чуть ниже левой лопатки, торчало древко стрелы с чёрным оперением.
Поначалу все оцепенели. Первым в себя пришёл гном:
– Во имя Троара! – проревел он, спрыгивая с эльфийской кобылы, и выхватывая секиру.
– Не советую, недомерок, – раздался громкий насмешливый голос из-за дерева, что росло шагах в двадцати.
Лисси смотрела невидящим взглядом прямо перед собой, и слова едва достигли её слуха. Но всё-таки она вздрогнула, узнав ненавистный говор. Именно с этого голоса совсем недавно начинался каждый её день.
"Вставай, дрянь, и за работу" – звучало в цирковом фургоне ещё затемно.
Тагриз никогда позволял поспать вдосталь.
– На вас нацелено пять стрел. Сделай одолжение, гном, метни свой топор прямо по дороге. Так далеко, насколько сможешь. Остальным – спешиться!
– Секиру ты отнимешь только у мёртвого гнома, вонючий червяк! – гневно выкрикнул Тангор, сжав рукоять со всей силы.
Эллагир и Альрин, озираясь, медленно спустились на землю.
– Пять стрел, не забывай! Первой мы подстрелим эту сбежавшую сучку!
Гном взвыл от бессильной ярости. В ту же секунду ещё одна стрела, просвистев в воздухе, воткнулась в землю, в шаге от Лисси.
– Последнее предупреждение! – Тагриз явно терял терпение.
– Будь ты проклят! – процедил Тангор сквозь зубы и размахнулся.
Секира, пущенная сильной рукой, ударила в дерево, из-за которого раздавался голос. Остро отточенный металл вошёл в цель на ладонь. Откуда– то из глубины кроны, ругаясь на своём птичьем языке, взмыла ввысь стайка синиц.
