– Добрый день, Анатолий Яковлевич. – улыбнулась я – видеться с этим эксцентричным, но мудрым человеком я просто обожала. – Позвольте представить вам моих спутников – это Егор и Алексей.
– Что ж, очень хорошо. – остался доволен увиденным старик. – Прошу за мной, молодые люди. – посторонился он, чтобы мы вошли, и, приказав не разуваться, повел нас вглубь квартиры.
Следуя за Анатолием Яковлевичем, мои мужчины вертели головами, как первоклассники в зоопарке, стараясь разглядеть как можно больше и ничего не упустить из виду. А посмотреть тут было на что. Как еще может выглядеть квартира одинокого пожилого человека, всю жизнь посвятившего предметам искусства?
В одном только коридоре висело штук пять безупречно подобранных друг к другу и, уверена, бесценных картин. Старинная прихожая красного дерева прекрасно дополнялась хрустальной люстрой и настенными светильниками.
«На такую красоту даже жалко ставить сумочку» – подумалось мне.
Привел нас хозяин, как оказалось, на кухню, обстановка которой была не менее любопытной, и усадил за белый резной стол, что стоял по центру помещения. Современный кухонный гарнитур, выполненный в классическом стиле и занимающий одну стену целиком, здесь соседствовал со старинной мебелью и тремя натюрмортами на околокухонную тематику, украшающими противоположную гарнитуру стену.
– Серьезные вопросы, согласитесь, с наскока не решаются. Поэтому предлагаю для начала посидеть по-домашнему, чайку выпить, да о жизни поболтать. – обратился к мужчинам Анатолий Яковлевич, почему-то решив, что мне голоса не давали. – Уж не откажите, уважьте одинокого старика. Машенька, голубушка, поставь чайник, будь так любезна. – махнул он в сторону современной варочной панели, на которой обычный чайник со свистком смотрелся так же странно, как ламповый телевизор в гипермаркете бытовой техники.
– Не люблю я эти современные приборы, как-то от них неуютно становится. Тем более этот чайник еще в восемьдесят седьмом году моя жена покупала, ныне покойная. Прошу, располагайтесь. – пригласил к столу старик. – Да-да, вода фильтрованная в кувшине. – уже мне кивнул он.
После того, как полный чайник оказался на плите, с которой по идее никогда не должен был соседствовать, я достала из стеклянного шкафчика сервиз и расставила на столе перед мужчинами. Туда же отправились серебряная сахарница, явно отметившая не первое десятилетие, парная к ней ваза с конфетами и пучок свежей мяты, сразу же пустившей по помещению просто потрясающий аромат. От лимона и молока все дружно отказались.
