Уже через несколько минут вся постель, на которой сидела девушка, была завалена множеством вещей. Здесь было несколько юбок, разных цветов, вышитых народными узорами рубах, пара сарафанов из мягкой ткани, цветные белые и красные теплые платки, сапожки, всевозможные женские чулки и нижние рубашки, длинный черный бархатный плащ, темно синий зипун, вышитый золотой нитью, и разные бусы и ленты, вплетаемые девушками в волосы. На все это великолепие Катя смотрела ошарашенным взором. Еще полгода назад, эта одежда покоробила бы Катю, но сейчас она показалась девушке настолько притягательной и нарядной, что она подняла на него лицо и выдохнула:
– Но зачем столько?
Катюша ухватила красные сапожки и погладила гладкую мягкую кожу.
– Разве это много? – удивился молодой человек. – Если бы я мог Катюша, я купил бы Вам одежду подобную той, которую носят дворянки.
Катя решила, что он говорит о том, что дорогие платья стоят не малых денег, а у него их нет. Но Иван имел в виду совсем другое. Этим другим обстоятельством, была некая тайна, которую он не мог сейчас открыть ей.
– Я подумал, что скоро весна, а Вам нечего надеть.
Вдруг Катя вспомнила о чем-то и подняла на него взволнованное лицо.
– А как же Ваше ружье? Вы же хотели его купить.
– Пока обойдусь, – перебил он ее быстро и, улыбнувшись, продолжил. – Вам нравится?
– Очень, – кивнула Катюша и протянула руку к белому теплому платку с кистями. – Благодарю Вас… – она так растрогалась, что невольно вспомнила покойную матушку, которая говорила ей почти похожую фразу, когда дарила ей новую игрушку. Катюшей вновь овладели печальные трагичные думы и она, опустив головку, поникла. Очень тихо она прошептала. – Только матушка с батюшкой заботились обо мне подобно Вам…
Иван уже давно понял, что все воспоминания, связанные с ее родными вызывали у Катюши или молчаливые слезы или долгие приступы молчания. Было видно, что она боялась говорить на эту тему, или же ей было это не просто. Видя, что девушка вот-вот заплачет, молодой человек быстро присел к ней на кровать. Очень осторожно взяв ее ручку в свои ладони, он начал нежно гладить пальцами ее ладошку.
– Ваши родители они? – начал он, как бы подталкивая девушку к рассказу.
– Их убили в ту ночь, когда Вы спасли меня, – прошептала Катюша глухим загробным голосом. Ее тело дернулось в судороге и, Иван тут же низко наклонив голову, приник горячими губами к ее пальчикам. Она удивленно посмотрела на его склоненную голову, отчего то, подумав о том, что он довольно умело, целует ее руку, что было странно для простого мужика. Но эта мысль тут же улетучилась, ибо в следующий миг он поднял голову и в его глазах Катюша, увидела такое участие и нежность, что окончательно растрогалась.
