– Зачем Вы так часто ходите на охоту, Иван Алексеевич? Ведь мяса у нас вдоволь, да и других запасов хватает.
Тут же оторвавшись от чистки ножей, которые готовил к завтрашней охоте, молодой человек внимательно посмотрел на девушку.
– Это уж мое дело, Екатерина Васильевна. Или Вы боитесь, что я вновь оставлю Вас одну? – хитро спросил он. Катя смутилась, поняв, что он верно угадал ее потаенные мысли.
– Не боюсь я, – нервно ответила она и, схватившись за спицы, принялась отчаянно нанизывать петли. Иван, увидев, что она обиделась, тихо объяснил:
– Через неделю масленичная ярмарка в деревне. Хочу купить новое ружье, а то мое совсем никчемное стало, постоянно осечки дает. Потому мне нужны деньги, а где их взять, если не с пушнины?
Катя вмиг подняла на него глаза и улыбнулась ему.
– Как бы я тоже хотела попасть на ярмарку. Помню в детстве отец…
Она замялась и испуганно умолкла. Довольное выражение вмиг покинуло ее личико, и она нахмурилось. Иван настороженно уперся взором на нее.
– Я не могу Вас взять с собой, Вы же знаете, Катерина Васильевна. Ибо у меня нет лошади, а на себе мне не донести Вас, – заметил мрачно Иван, думая про себя, что если бы он действительно захотел взять ее с собой, то нашел бы и лошадь или перенес бы на себе, привязав сзади к спине. Но молодой человек не хотел давать Катюше ни малейшей возможности сбежать от него. К тому же, он опасался того, что кто-нибудь может узнать, что в его избушке живет юная прелестница, с яркими небесной синевы глазами. Это сокровище принадлежало только ему, и он не горел желанием делить, даже крохотную долю ее внимания с кем бы то ни было.
– Да я понимаю, – прошептала, вздохнув Катюша, и вновь опустила глаза на вязание.
Именно сегодня и был первый день ярмарки и еще с раннего утра Иван отправился в деревню, пообещав, вернуться после обеда.
Холодное февральское солнце неумолимо спускалось к горизонту. Только к вечеру, Иван заснеженный и уставший, но с какой-то странной улыбкой на губах, возник на пороге. Едва увидев, молодого человека, Катя радостно всплеснула руками и, отбросив небрежно вязание в сторону, воскликнула:
– Наконец, то Вы пришли Иван Алексеевич! Уже все щи простыли. Отчего Вы так долго?
В ее голосе явно чувствовалась радость, и потому Иван, улыбнувшись ей с порога, вымолвил:
– Долго продавал. Пришлось сильно сбавить цену на шкуры. Но все-таки я купил Вам, все что хотел.
– Мне? – удивилась Катя и взволнованно посмотрела на него.
