Парни мрачно вздохнули, взвели курки своих «Наганов» на веревочке и пошли вперед. Летов обтерся снегом, бредя за остальными.
Вот оно, заветное окно. Небольшой прыжок и ступни Летова, поднимая клубы кирпичной пыли, опустились на пол, а водитель плюхнулся вслед за ним. Сбоку появились остальные парни с побелевшими от ужаса лицами.
Летов шел впереди. Он чувствовал, что в голове какая-то муть, ему было плохо от одного вида взведенного «ТТ», но он все равно вел за собой буквально трясущихся от страха милиционеров. То и дело вместо заснеженных и пустых комнат этого здания у него перед глазами появлялся заваленный трупами и камнями коридор дома в Вене, а иногда ему казалось, что в стены врезаются пули, рассыпая камень на мелкую крошку. Однако это были лишь вкрапления, в целом, Летов был еще тут.
Первый этаж чист. Милиционеры аккуратно вступают на покрытую тонким льдом хлипкую деревянную лестницу, которая ведет на второй этаж. Первым наверх полез водитель, опередивший заторможенного Летова. Он тихонько ступал по ступенькам, которые скрипели и нарушали шум здания скрежетом ломающегося льда, а вскоре пухловатый водитель, с украшенным «Ошкинскими» усами лицом, вылез на второй этаж, кашлянул от пыли и, давя ледяную крошку, поплелся вперед, пока тишину этого заброшенного дома не оглушил выстрел. После него было лишь слышно, как на пол упало громоздкое тело водителя, издавшего истошный крик.
Летов высунулся из дыры в полу и пустил пару пуль в комнату за стенами которой и прятался убийца. Он сразу же ответил своей пальбой и Летов скрылся на лестнице. Вместе с еще одним парнем он бросился ко второму пролому в полу, к которому вела лишь висящая веревочная конструкция, чем-то напоминающая лестницу, а остальные полезли по более крепкой деревянной лестнице.
Летов забрался по этой веревочной сопле наверх, сразу открыв огонь по проему, из которого палил убийца. Ответа ждать долго не пришлось: как только Летов упал в маленькую комнатку, пустой проем которой был в метре от дыры в полу коридора, в него влетели вражеские пули.
И тут началось. Перед глазами встал серый туман, в ушах начался звон, потом сменившийся звуками выстрелов и разрывов снарядов. Летов завыл, как волк, схватился за голову и стал кататься в пыли.
«Нет, нет, нет, нет» – повторял он себе, но лишь пыль оседала на его лице, а вырванные волосы выпадали из ладоней.
Тем временем Лихунов израсходовал весь магазин пистолета, который он забрал у убитого конвойного в спецпоселении. Оставался один, последний пистолет – пистолет убитого милиционера. Группа бравых защитников социалистической законности была с двух сторон: спереди двое парней, которые залезли по лестнице и спрятались в проемах комнат, а сзади Летов и еще один парень. Однако судя по крикам, доносившимся из комнаты и вою, Лихунов подумал, что ранил одного из милиционеров, но нет – это Летов опять бился о запертые двери его сознания.
