В горле встал сухой ком, а в груди разнёсся жар, наливая лёгкие свинцом. Сощурил глаза, вглядываюсь в туманную зыбкую даль. Мне нет никакого дела до этой ведьмы и её прошлого, она исполнит то, что я прикажу, и пусть только попробует сделать что-то не то. Я её не отпущу, как и её щенка, пока не вытряхну эту лгунью наизнанку. А мальчишка и в самом деле достаточно взрослый, чтобы уже оторвать от её юбки.
Навязчивое видение не уходило, вынуждая меня каменеть и злиться ещё больше. Проклятье, может, она всё же что-то успела сделать? Если это так, я собственными руками сверну её тонкую шею.
За спиной раздался стук, двери раскрылись, и в комнату вошёл слуга, подав на стол завтрак. Я вернулся к отцу, и дальше разговор пошёл в обычном русле, как и всегда, но в основном – обсуждение поисков источника и следов проклятия, на которые за столько лет так и не удалось выйти, будто все, кто его наслал, давным-давно вымерли. А что если это действительно так? Тогда всё бессмысленно. Ни один жрец не мог дать на это ответ…
…Я согласился остаться в Обиртоне ещё на несколько дней только ради отца. И уже когда в замке настала ночь, в распахнутое окно лился мягкий лунный свет, и из сада доносилось щебетание какой-то птицы, мне вновь не было сна. Непомерная тяжесть, которая опустилась на мои плечи грузом, тянула ко дну, и оставаться на плаву, казалось, было выше человеческих сил. Недаром старый жрец святилища Осхонда удивлялся, что я до сих пор жив. Но всё благодаря матушке, которая заплатила цену, замедлив ход проклятия, не дав погрязнуть в нём до конца. Мысли о ней принесли новую волну тревоги. Нужно будет наведаться в Осхонд и проведать её. В последний раз я заезжал к ней перед началом стуж. Хотя, с другой стороны, не хотелось лишний раз тревожить её уединение и вносить душевный разлад, когда она вновь увидит меня таким. Пусть она и не показывала вида, но я знал, что глубоко внутри сильно переживает. Её здоровье слишком хрупкое, чтобы наносить такие удары.
Пребывая в полном смятении, я провалился в сон. Но едва сомкнул глаза, ощутил, как густой холодный туман наползает на тело, и в нём чудилось лёгкое касание горячих нежных ладоней. Они заскользили по коже на груди, лаская, женские пальчики обвели ключицу и вновь вернулись на грудь. Мягкие волны волос прильнули к телу потоком, обдавая кожу прохладным шёлком, а следом чьи-то губы обожгли горячим неровным дыханием мои губы, вызывая в теле волну возбуждения. Обхватив упругие ягодицы под тонкой тканью сорочки, я сжал их крепко, прижав девушку к себе плотнее, приоткрыл отяжелевшие веки, проваливаясь в густую тенистую зелень. Её смеющиеся глаза и блуждающая улыбка на губах притягивали взгляд и манили коснуться их, припасть в жадном поцелуе, испить. Я одержимо потянулся к ней, немедленно желая завладеть ею тут же, но Грез тихо засмеялась и уклонилась.
