— И вот зачем оно тебе? — сонно поинтересовалась Ариша.
— Как зачем?! — удивился я. — А адреналин? А сделать посреди ночи глупость? Ты как вчера родилась, в самом деле…
Преодолевая поток ветра, я добрался до дверного проёма и вылез наружу. Глазам моим предстала картина настоящего природного катаклизма, какого на наш остров ещё не обрушивалось. Дождь ещё не зарядил в полную силу, хотя было видно, что до ливня, который потоком обрушится свыше, осталось недолго. В небе беспрерывно сверкали ветвистые молнии, и некоторые били прямо в море — а ветер метался по Мысу, гоняя волну и пытаясь срывать крыши, которые только успели восстановить.
Море накатывало на берег уже не просто волнами — а небольшими цунами, которые, наталкиваясь на препятствие в виде крепостной стены, взлетали вверх на высоту третьего-четвёртого этажа. Грохот валов мог, наверно, и глухого оглушить во второй раз. Но самые страшные звуки доносились со стороны края шельфа: казалось, там кто-то организовал пушечную батарею на тысячу орудий и теперь садит без остановки.
Инстинкты где-то глубоко внутри требовали срочно вернуться в дом, взять Аришу, спуститься в подвал и скрыться в пещерах — ведь там точно не достанет. Но если бы человек всегда своим инстинктам подчинялся, то наше общество слабо отличалось бы от дологнисского. Поэтому я решил повнимательнее посмотреть, что происходит в нижнем Мысе… И, конечно же, по закону наиподлейшей подлости, попал под шквал!..
Ветер, и без того сильный, неожиданно окреп, заревел и обрушился на город. Ну и заодно на меня — чего уж там, раз сам пришёл… Я почувствовал, как мои ноги отрываются от земли — и через секунду, сжавшись в комок, буквально влепился в закрывшуюся дверь башни. Сквозь рёв ветра отчётливо слышался странный шелест, который никак не идентифицировался. И только когда я увидел пролетающую мимо черепицу, стало понятно, что именно она его и издаёт. Нет, не эта единственная — а вся та масса черепиц, которую грозный шквал поднял в воздух.
Из последних сил я приоткрыл дверь, проскользнул внутрь, за крепкие стены, и задвинул надёжный засов. Через несколько мгновений дробный стук сообщил о том, что шквал утихает и черепица пошла на посадку. Бомбардировка продолжалась ещё минуту. Ариша соскочила с кровати, подбежала ко мне и обняла, уткнувшись в грудь. Так мы и стояли вместе, дожидаясь, когда утихнет неистовая ярость природы.
А потом снаружи зашелестел уже дождь — настоящий водяной дождь, не из черепицы, а из самой всамделишной воды. Вот только и он долго не стал скромничать — и вскоре с грохотом превратился в сплошной поток, льющийся с небес. Лишь под утро успокоился ветер, а водопад стал самым обычным ливнем. И только тогда и я, и Ариша смогли нормально пойти спать.
