VII
Стояли теплые летние дни. Природа как бы радовалась происходящему вокруг и не жалела для людей ни солнца, ни своего тепла.
Проходили дни за днями после освобождения Смолян. Миновал почти месяц, как был освобожден и Минск. Налаживалась жизнь, входила в свое новое русло.
Андрейка уже дважды просил Мартына свозить его в Минск или разрешить съездить самому, посмотреть, цел ли дом, где жили они до войны, и, самое главное, расспросить там об отце. Ответов на письма, посланные ими в Минск, в Москву и Каменку, пока не было.
Одного Андрейку Мартын не хотел отпускать, а ехать вместе не было времени. Но потом, немного позднее, пришла важная новость. В райкоме Мартыну сообщили, что скоро состоится вручение наград большой группе партизан и ему следует ожидать вызова.
— Вот тогда, — прикидывал он, — и поедем в Минск. Там все выясним.
Мартын не сомневался, что вызовут не только его одного.
Вызовут, наверно, и Андрейку, который тоже представлен к награде. Подписывал тогда наградной лист он, Мартын, и комиссар. Да и подпольный райком утвердил их кандидатуры.
...Еле-еле начинало светать. Было часа три или четыре утра. Августовский рассвет был теплым.
Вчера вечером Мартын сказал Андрейке:
— Вот что, брат, завтра поедем с тобой в Минск. И поедем не по обычным делам, а получать награды. Их нам с тобой будут вручать в самом Верховном Совете...
Варвару Максимовну он попросил, чтобы она приготовила сейчас ему с Андрейкой что-нибудь на дорогу, так как на станцию отправятся очень рано. В поезде захочется перекусить.
От Смолян до Минска езды на поезде всего часа четыре. Поезд отходит в шестом часу утра. Значит, в десять они будут в Минске. Придется, наверно, сразу идти в Верховный Совет зарегистрироваться, потому что в двенадцать часов дня — вручение. А кому охота опаздывать в такой торжественный день!
Спать улеглись рано. Однако долго никто не мог уснуть. Всех в семье Мартына взволновала эта новость. Но некоторое время спустя сон все же взял свое.
Варвара Максимовна и во сне не могла забыть, что завтра надо встать пораньше и проводить мужчин в дорогу. Мартын и Юрик думали об Андрейке. Мартын — доброжелательно, Юра — с завистью: почему не он, Юрка, будет рядом с отцом, а Андрейка? Нерадостные мысли теснились в его голове. Вот вернутся они из Минска, и все будут на них смотреть, поздравлять, восхищаться ими. А он?.. Какой же он обыкновенный, ничем не выдающийся! С недовольным выражением на лице Юра так и уснул. Спал он неспокойно, ворочался с боку на бок.
