— Чего пристал?.. Ну что ж, попросили шофера, и он согласился нас подвезти,— примирительно сказал Юра.
— Ладно... Пускай... А мне работать не мешайте,— категорически заявил Андрейка и тронул лошадей.— Отгоните машину, а то...
— Что «а то»?— Михась придвинулся к Андрейке.
— Отцу скажешь? — спросил Юрик.
— Посмотрю. Может, и скажу.
— Погоди, Андрей. — Юра пошел рядом с ним. — Ты не очень... Будто и мы тоже не умеем работать...
И хотя в голосе мальчика Андрейка почувствовал намерение пойти на полное примирение, он коней не остановил. Не мог простить то, что оба они, и Михась и Юрик, сев в машину, заважничали, посчитали себя невесть кем. Пускай почувствуют, что не с трусом имеют дело. Андрейка хлестнул лошадей вожжами и быстрее зашагал следом.
— Ладно, мы еще встретимся,— долетел до него голос Михася.
Тем временем «газик» уже давал задний ход для разворота в обратную сторону.
V
Варваре Максимовне хотелось как можно скорее увидеть Андрейку, поговорить с ним, приласкать. Еще не видев его, она уже испытывала к мальчику нежные, материнские чувства.
А Мартын все эти дни только и рассказывал об Андрейке, его нелегкой судьбе, боевых делах. Эти рассказы внимательно слушали все, особенно Нина. Только Юрик иногда незаметно морщился. А однажды не выдержал и сказал:
— И я, если б был на его месте, так же делал бы...
— Как же ты там мог быть, — вздохнула Варвара Максимовна,— когда я увезла тебя в такую даль...
— Счастье ваше,— вмешался Мартын,— что мама успела это сделать. Иначе кто знает, что с вами было...
— Да что они понимают! — сказала Варвара Максимовна.
— Всё, всё понимаем, — возразила шустрая Нина.
— Теперь — конечно, — задумчиво добавил Мартын, — подросли, поумнели... А Андрей, брат, с первых дней войны — партизан. Вот и к награде представлен... А сколько пережил! Мать погибла, об отце, фронтовике, ничего не знает.
...Юра передернул плечами, отошел к окну. Ему, конечно, обидно, что отец хвалит не его, а Андрейку. Юрка сердился и на себя, и на отца, и на Андрейку. К Андрейке после их встречи в поле он испытывал какую-то ребячью зависть. Юра чувствовал, что на этом еще не все кончится и что Андрейка может принести ему новые неприятности. Однако вместе с тем у Юрика постепенно зрело где-то в уголке сердца уважение к юному партизану. Все же заслуженный он парень, суровую жизнь прошел.
— Ну что ж, занимайтесь кто чем, а я на работу,— сказал Мартын и вышел из дому.
Нина начала вместе с матерью хлопотать по хозяйству. А Юрик, едва за отцом закрылась дверь, побежал к Михасю, сказав Варваре Максимовне, что сегодня они отправляются на работу в колхоз.
