– Интересно, что там происходит? – Лонда тут же вскочила со стула.
– Сядь и не вмешивайся, – осадила ее Таисия.
– А тебе разве не хочется узнать? Идем же!
– Нет.
Но Лонду было уже не остановить. Я побежала следом за ней. Мы вылетели в коридор. Странно… Здесь было пусто. Я перевела взгляд на пол. Весь коридор покрывали грязно-серые клочки. Что это такое? Наклонилась и подцепила клочок пальцами. Похоже на наполнитель. Догадка пронзила, как молния. Я кинулась к своей двери, распахнула ее настежь. Голова моего игрушечного котенка лежала на столе, а тельце, похоже, добрые студентки разрезали и разбросали по коридору.
Дея
Я стояла и смотрела на обрывки памяти. Хотелось громко кричать, но я молчала. Только тихонько всхлипнула – и тут же запретила себе плакать. Наклонилась, поднимая обрывок ткани. Затем другой, третий. Вскоре таких клочков ткани и ваты насобирались полные ладони.
– Дея? Дея? – Лонда, кажется, звала меня не в первый раз. – Это что такое?
– Моя игрушка, – ответила спокойно. – Кто-то взял и изрезал ее.
– Почему кто-то? – вклинилась Таисия. – Готова поспорить, что слышала голос одной из прихлебательниц Кэтти.
Но я ничего не ответила, только подняла следующий клочок. Послышался топот. Куда пошла Лонда, я не знала. Мне было все равно. Хотелось сесть на пол, обнять себя руками и не шевелиться, но я не могла себе этого позволить. А вот собрать то, что осталось от воспоминания о родителях, – могла. Этого котенка мама подарила мне на пятый день рождения. Мы долго вместе выбирали ему имя, а потом я месяцами спала с ним в обнимку, и после гибели родителей игрушка впитывала мои слезы. Кэтти никак не угомонится! Что я ей сделала, непонятно, но уже знала, что не прощу. Не смогу.
Послышались торопливые шаги.
– Что здесь происходит?
Я ожидала услышать чей угодно голос, но только не куратора Нэйтона. Не обернулась, только подняла последний комок ваты и пошла в комнату.
– Дея!
Куратор вошел в комнату следом за мной, что-то сказал притихшим девчонкам и закрыл дверь. Я разложила клочки рядом с головой котенка. Придется пошить для него новое тельце. Не выбрасывать ведь.
Прохладная рука опустилась на плечо.
– Что произошло? – раздался тихий вопрос, и на этот раз я обернулась.
Куратор хмурился. Он стоял так близко, что я ощущала на щеке его дыхание. Жаловаться? Колледж ди Хомфри отучил меня жаловаться, но так хотелось поделиться своей бедой!
– Ничего ужасного, – ответила, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Кто-то проник в мою комнату и изорвал игрушку, видите?
