Только Муна, затейница Муна, дочь умершего вождя Гордого Луня, отвлекла его от беспокойных мыслей. Она показала ему рыжего волчонка, живого зверька.
Волчонок повизгивал и старался укусить Муну за руку, но она ловко хватала его за загривок и тихонько встряхивала. А потом, придерживая одной рукой зубастую пасть, другой тормошила его, гладила и ласкала.
У Лана загорелись глаза.
— Хочешь, я попаду в него от того куста первой же стрелой? Хочешь?
Муна гневно глянула на него. Радостная ее улыбка померкла.
— Нет! — сказала она резко. — Твой отец дал мне волчьего детеныша. Он мой. Ты, как и Зурр, хочешь убить его. Зачем? Охотники добудут много мяса.
Наутро, когда взрослые ушли на промысел, Аун взял Лана за руку и повел его к лазу в пещеру предков.
Прикрыв пламя факела от ветра, Аун первым протиснулся в узкий проход. Лан полез следом, замирая от страха.
Слабый огонь факела скупым красноватым светом осветил неровные своды.
Мальчик осторожно выпрямился в полный рост и огляделся. Пещера показалась ему громадной — оттого, быть может, что дальний ее конец терялся в зловещей темноте.
Лан никак не мог унять дрожь и старался держаться поближе к старику.
— Маленький Орел!
Голос Ауна прозвучал под сводами гулко и незнакомо. Лан даже не сразу сообразил, что это к нему обращена торжественная речь.
— Здесь, — Аун приблизил факел к одной из стен, — ты видишь разных зверей и птиц… Я скажу тебе много такого, что знали наши мудрые предки и что ты потом передашь сыну своему или побратиму, соплеменнику, кому сможешь доверить это… Знание — великая тайна! В знании — неведомая сила!
Лан разглядел под одним из рисунков головной убор умершего вождя, а в рисунке узнал луня, знакомую белоголовую птицу, которую ему нередко приходилось видеть между вершинами заснеженных гор. А вот грозная птица с развернутым могучим крылом — орел. Здесь когда-нибудь будет положен головной убор его отца. Но ни один рисунок не напомнит людям о его маленьком братишке, которого недавно утащил волк со шрамом на плече… А где, под каким рисунком будет покоиться его головной убор, каким именем назовут его охотники в следующий праздник Нового Солнца?
— А на этой стене выбито Слово предков. В темный и холодный день дивов Оггру, хранителей жилища мертвых, жрец говорит людям Слово. В нем мудрость предков, в нем жизнь племени. Но видит Слово предков только Черный Ворон да я, а теперь вот и ты… Смотри и запоминай!
Лан до боли в глазах вглядывался в штрихи и зигзаги на неровной скале, но ничего пока разобрать не мог.
