Вскоре со всех сторон стали собираться в Москву князья со своими ратями. Ржанием коней, бряцанием оружия, людским говором полнится град. У князей и бояр шумные пиры — так издавна повелось сопровождать сборы на войну.
Неожиданно прибыли в Москву послы Мамая, затребовали: пусть Русь платит такую дань, какую давала раньше.
Подавил гнев великий князь, ответил татарским послам спокойно, с достоинством:
— Есть договор с Мамаем. Как договорено, так и получите. А сверх того ничего не будет.
— Совсем близко Мамай с силой несметной стоит в поле за Доном, — начали грозить послы. — Скоро тут будет и все возьмет! А за непокорность жестоко накажет тебя, великий князь московский.
Ничего не ответил на это Дмитрий. Только брови туго сошлись к переносью.
Так и уехали послы Мамая ни с чем.
* * *
…Ерофей торопливо вошел в свою избу.
— Анюта! Батюшка! Собирайте меня в дорогу. Со двора боярского отправилась в Москву дружина нашего боярина на подмогу князю Дмитрию. Настал час великой битвы с Ордой. Мои друзья московские — Юрка и Доронка, поди, уже в доспех облачились.
Анюта смотрела на мужа, окаменев, слезами глаза наполнились, слова вымолвить не может.
Бабушка Пелагея люльку остановила, что тихо качала в углу, и спало в ней дитя малое.
— А тебе-то что, Ерофеюшка? — неуверенно сказала старая женщина. — Князь московский князей кличет, не тебя. Вон, гляди, какие растут два сынка да доченька ясная. Как оставишь их?
— А нас и скликать нечего, — тихо ответил Ерофей. — Мы сами пойдем на великую битву за Русь.
— Так, сынок, правильно! — поддержал зятя Фрол. — Бери и меня с собой.
— Тебя? Куда же тебя, старый пенек? Ты ж еле в руках посох держишь!.. — запричитала Пелагея.
— Врагов увижу — и сила объявится, — сказал старый Фрол. — Еще подыму меч над головой.
Завыла Пелагея пуще прежнего.
— Не вой, — строго остановил ее Фрол. — Еще не хоронишь!
— Да вы не слушайте плач-то мой… — вытерла тут глаза Пелагея. — Это сердце бабье по своим родным, по разлуке с ними заныло. Вы ступайте, ясные мои соколики! Летите на поле широкое, бранное, ждет оно вас давно, мои милые, истосковалось. Поднимите мечи вострые на хана татарского, чтобы детки малые неволи на земле родной не знали, не ведали!..
И проводили Анюта и Пелагея Ерофея и Фрола в Москву.
* * *
Людно стало в стольной Москве. Прибывают все новые и новые князья со своими ратями, те, что забыли в этот тревожный час ссоры и обиды друг на друга. И со всех концов Руси идут в Москву на зов Дмитрия Ивановича. Здесь и те, кого подчинил своей власти Дмитрий, и простые люди.
