В это время Мюллеру довелось близко познакомиться и с русскими. Причем не с интернациональной агентурой, завербованной советской разведкой по разным европейским странам, и не с эмигрантами, осевшими на Западе, а с настоящими «советскими русскими». В Испанию транзитом, через германскую и французскую территорию, ехали военные специалисты — летчики, танкисты, командиры других родов войск. Ехали под чужими фамилиями, с вымышленными легендами. Но конспирации они учились наскоро. В штатских костюмах европейского покроя люди, привыкшие к сапогам и гимнастеркам, чувствовали себя неуютно, языки знали плохо, и их зачастую было видно за версту. У некоторых обнаружились огрехи в оформлении документов, полиция арестовывала их, и они попадали в гестапо. Впрочем, содержали их в относительно мягких условиях, допрашивали без «физического» воздействия. А у Мюллера, судя по его последующим высказываниям, которые приводит Шелленберг, сложилось весьма уважительное представление о советских людях.
Но и в целом отношения между СССР и Германией в данное время оказались очень неоднозначными. С одной стороны, Гитлер бросал откровенно враждебные высказывания, нацистская пропаганда поливала нашу страну бранью. Однако при этом между двумя державами продолжалась довольно широкая торговля. Немцы поставляли высокотехнологичные товары, оборудование, очень важное для советской индустриализации. Поставляли и некоторые образцы вооружения. А Советский Союз расплачивался зерном, необходимым для немцев. Примечательный случай произошел в 1935 г. В Москву прибыл с визитом британский лорд-хранитель печати Иден. При встрече в Кремле Сталин поставил вопрос прямо, как он оценивает международное положение, «если сравнить с 1913 г. — как оно сейчас, лучше или хуже?». Иден заявил, что лучше — дескать, он возлагает надежды на Лигу Наций, на пацифистское движение. Сталин отрезал: «Я думаю, что положение сейчас хуже, чем в 1913 г.» Потому что тогда был один очаг военной опасности — Германия, а сейчас два — Германия и Япония.
Иден повторил обычное на Западе объяснение: «Гитлер заявлял, что он очень озабочен могуществом вашей Красной Армии и угрозой нападения на него с востока». Но генеральный секретарь парировал — а знает ли Иден, что германское правительство «согласилось поставлять нам такие продукты, о которых как-то даже неловко открыто говорить, — вооружение, химию и т. д.». Англичанин предпочел сделать вид, что не знает: «Это поразительно! Такое поведение не свидетельствует об искренности Гитлера, когда он говорит другим о военной угрозе со стороны СССР». Дальше гость попытался перевести разговор — стал восхищаться русскими просторами, по сравнению с которыми Англия — «совсем маленький остров». Но Сталин ткнул Идена носом в хорошо известные ему факты: «Вот если бы этот маленький остров сказал Германии: не дам тебе ни денег, ни сырья, ни металла — мир в Европе был бы обеспечен». Иден счел за лучшее промолчать.
