Руководителем крипо был назначен Артур Небе, руководителем гестапо — Генрих Мюллер. В августе 1936 г. Гиммлер издал циркуляр, согласно которому с 1 октября название «гестапо» присваивалось всей политической полиции не только Пруссии, но и других германских земель, она объединялась с берлинской.
Таким образом, Мюллер стал шефом гестапо всей Германии. Он в очередной раз попытался вступить в НСДАП. Но при этом полагалось запрашивать прежние места жительства и службы. А оттуда посыпались убийственные характеристики. Писали, что он никогда не был национал-социалистом, не имеет никаких заслуг перед партией. Его обвиняли в карьеризме, невероятном честолюбии. Признавали, что он «очень жестко» боролся с левыми, но поясняли — если бы начальство потребовало, он точно так же стал бы преследовать «правых». В итоге начальник тайной полиции и оберштурмбанфюрер СС остался беспартийным!
Глава 11
Спецслужбы бьют «по своим»
Портрет Мюллера приводит Шелленберг: он был «сухим и скупым на слова, которые он произносил к тому же с сильным баварским акцентом», низкорослый, приземистый, «с угловатым крестьянским черепом, узкими, крепко сжатыми губами и насквозь пронизываюшими карими глазами, которые почти всегда были полуприкрыты постоянно мигающими веками… особенно неприятно подействовал на меня вид его массивных широких рук с толстыми узловатыми пальцами». Выпить он любил, но головы при этом не терял и алкоголиком не был. Предпочитал простую водку. Курил дешевые сигареты, иногда баловал себя сигарами, тоже самых дешевых сортов. Увлекался альпинизмом, имел спортивные награды. Считался хорошим семьянином. Его жена и семилетний сынишка Рейнхардт переехали с отцом в Берлин, получили отличную квартиру на улице Кюленборнвег. А вскоре у Мюллера родилась еще и дочка Элизабет.
Правда, ему приходилось периодически сопровождать Гейдриха в его путешествиях по кабакам и тайным борделям, но это было другое — «служебное». А служебное он оставлял за семейным порогом. Дома был любящим мужем, заботливым отцом. Но и домашнее оставлял за служебным порогом». Работал много, нередко дневал и ночевал у себя на Принц-Альбрехтштрассе, и все сослуживцы и начальство привыкли к этому. Его фигуру даже не представляли в отрыве от работы, он получил прозвище «Мюллер-гестапо».
Нарождающаяся авиация была в это время в большой моде. Геринг, Гесс постоянно подчеркивали, что они — боевые летчики. Гейдрих очень гордился, научившись водить самолет. Во время войны он специально ездил в Норвегию, чтобы совершить несколько боевых вылетов и получить причитающуюся награду. Но Мюллер своими воздушными подвигами и наградами не хвалился никогда. Мечту молодости об авиации он похоронил навсегда. Да и вообще о прошлом не распространялся. Был человеком «в себе». А другим не было особого дела до его личности. Точнее — его, пожалуй, и не представляли в качестве «личности».
