… Утром, когда все обговорили детально, когда Ростовский, пожелав на прощанье удачи, пожимал руку Студенту, отправлявшемуся на дело, тот спросил:
— А оружие, атаман?
— Так у тебя ж есть.
— Не строй из меня дурака! — Студент бросил на стол револьвер. — Возьми себе, пригодится гвозди забивать. Ты ж лучше меня знаешь: боек у него сточен. Впрочем, дело хозяйское, решай сам, а мне лично тот милиционер пока дорогу не перешел. И вообще, — Студент повысил голос, — ты кого все проверяешь и проверяешь? Меня Петлюра и Савинков меньше проверяли. Так вот, в холуях ходить у тебя мне не с руки. Понял?
— Добре, добре, не кипятись, хфилософ, догадался проверить мой подарок, — Ростовский вынул из кармана новенький вороненый револьвер. — Вот возьми, игрушка именная. Хлопцы мои у одного попа взяли. А заодно еще и пару рысаков, крест золотой. — Моряк развеселился от воспоминания. — А ты, смотрю вот, чем-то похож на того святого отца: такие же усы, борода, только поменьше, и сам ты помоложе.
— Не пойму, к чему ты об этом?
— Ежели что, — не слушая Студента, продолжал Ростовский, еще более внимательно приглядываясь к собеседнику, — наверняка святые отцы должны принять тебя за своего. Конечно, если подкормить малость, для гладкости ряшки. Ха-ха-ха! Шуткую, браток, не серчай… — И снова взгляд Ростовского стал жестким. — Повторяю: два дня — не меньше — изучай пути-перепутья Петухова. Вечером третьего я должен знать место, где будешь кончать… Ну, вот и все, не робей, как водится, либо грудь в крестах, либо голова в кустах. Уяснил?
— Уяснил, атаман, не мудрено. — Студент двинулся к выходу.
— Стоп! Свои документы оставь мне. Так надежнее, мало ли что… Вот так… И помни: я шуток не люблю. Не выполнишь задания — живым сюда не вернешься. А если попадешься к чекистам и завалишь нашу хату, то поживешь не боле того, как мои люди хоть из-под земли найдут тебя.
