— Эй, инженер! — окликнул Андрея длинный белобрысый солдат, — О чем ты с командиром толковал? На кухню просился?..
— О тебе, Федя, беспокоился, как ты без мамы будешь, без горячих оладушек? Вот и обратился к полковнику, чтобы он тебя на кухню пристроил… Так что готовься, в твоем распоряжении будут ножи, вилки, ложки и поварешки… Уговорил полковника, добрый он человек!
Столпившиеся вокруг курилки солдаты засмеялись.
— Повезло тебе, Федя!
— Меня не забудь, лишний черпачок супа подбрось!
— А мне оладушек…
Белобрысый хотел что-то возразить, но голос его утонул в дружном смехе. Он только махнул рукой и погрозил Андрею кулаком.
Шагая по аллее, обсаженной высокими тополями, Ширали поинтересовался:
— Ты что, уже инженер, да?
— Да какой там инженер! Просто машины очень люблю… От отца перешло, он в автомобильных войсках служит. Я с малых лет с гайками и болтами возился. А как подрос — у отца в части пропадал. У нас дома половина библиотеки — книги об автоделе. Мать и сестра ругают, а мы с отцом тащим и тащим подобную литературу. В школе в автокружке занимался…
— Значит, ездить любишь? Автолихач, значит…
— Нет… Понимаешь, Ширали я неисправные машины люблю… Да, да, не удивляйся. Нравится дефекты искать, неполадки всякие. Увижу, что капот поднят — мимо не могу пройти. В нашем квартале все, у кого «колеса» есть, меня знали… Прозвали «инженером». А Федька через два дома от меня жил. Между прочим, знаешь как мы его в школе дразнили?
— Наверное, столб, длинный он очень…
— Когда он в младших классах был, так мать ему в школу горшочек с оладьями давала, а чтобы не остыли, в шерстяной носок его засовывала. И он на большой перемене уплетал их, а чтобы кого-то угостить — ни в жисть! Вот его и прозвали — «Оладушек»!.. Умора!
— Здорово придумали, — усмехнулся Ширали, — такой длинный и вдруг — Оладушек… Послушай, Андрей, а почему ты в армию не водителем пошел? Прав нет?
— Почему нет, есть. Да только не хочу баранку крутить.
— Можно и слесарем в гараж. Машин здесь много.
— Знаю, но я на заставу хочу! Автомобили от меня не уйдут. Между прочим, после десяти классов я в МАДИ сунулся, да срезался! Смехота!
— МАДИ что такое?
— Московский автодорожный институт.
— А я после восьми классов художественное училище закончил, — неторопливо сообщил Ширали.
— Ого! И диплом есть?
— А как же! Преподаватель средней школы по рисованию и черчению!
— Теперь у меня два великих художника знакомых: Василий Суриков, земляк-красноярец, и Ширали Ниязов — друг-пограничник. Ого!
