Короткая историческая справка о тех странах, которые заключили договоры и соглашения с Гитлером:
1933 год — пакт четырёх — Италия, Франция, Великобритания.
1934 год — пакт Гитлера — Пилсудского — Польша.
1935 год — морское соглашение — Великобритания.
1936 год — антикоминтерновский пакт — Япония.
1938 год, сентябрь — декларация о ненападении — Великобритания.
1938 год, декабрь — декларация о ненападении — Франция.
1939 год, март — экономическое соглашение — Румыния.
1939 год, март — договор о ненападении — Литва.
1939 год, май — пакт о союзе и дружбе — Италия.
1939 год, май — договор о ненападении — Дания.
1939 год, июнь — договор о ненападении — Эстония.
1939 год, июнь — договор о ненападении — Латвия.
И только в августе 1939 был подписан не договор о дружбе или сотрудничестве, а типичный для сложившейся в то время ситуации пакт о ненападении Молотова — Риббентропа, который, кстати, нарушила Германия в июне 1941-го, а остальные фигуранты данного списка, ранее заключившие разнообразные договорённости, активно принимали в этом участие.
Осознав, что договориться с Западом под предводительством Гитлера невозможно, СССР тянул время по принципу «мы за ценой не постоим». Пока на фронте гибли один за одним всё молодеющие и одновременно стареющие призывы советских солдат, шёл поиск выхода из сложившейся ситуации. Большие надежды Сталин возлагал на открытие второго фронта. Но «союзники», действуя в рамках доктрины ослабления Гитлера и Сталина, тянули резину. Черчилль в своих мемуарах живописал, как генералиссимус с раздражением вспылил на встрече с британским премьером в 1942 году, когда узнал, что второй фронт пока не открывается, заявив, что СССР выстоит и без помощи союзников. Этот разговор мог закончиться реальной ссорой с непредсказуемыми последствиями. Сталин, пишет он, прямо обвинил союзников в обмане и трусости, а Черчилль в ответ заявил, что он в таком случае готов прервать свой визит… Но мгновенно одумался, совладал с нервами и попросил конфиденциальной встречи с Молотовым.
В результате этого инцидента Иосиф Виссарионович сообщил Молотову, что в случае продвижения немцев к Уралу следует быть готовыми развернуть полноценную подпольную борьбу с центром управления из Индии, куда передислоцируется советское правительство.
Откровенно сказать, поведение Сталина накануне и сразу после начала войны было крайне странным и не соответствовало его жизненному бэкграунду прожжённого большевика. Всё, что он делал до 22 июня 1941, говорит о его недоверчивой натуре. Выход на вершину революционной пирамиды характеризует «отца народов» как крайне рационального политика. Но беспечность, с которой он относился к вероятности нападения Германии, его уверенность, что это невозможно, когда даже Черчилль предупреждал о готовящемся нападении Гитлера, не говоря о советской разведке. На первый взгляд неадекватное отношение Сталина к возможности нападения Гитлера граничит с безумием. Но я предполагаю, что причиной были железобетонные гарантии кого-то очень влиятельного, кого-то уже проверенного годами сотрудничества.
