Перчатки Ариадны | страница 17

«Я ее боюсь, а ей, может быть, еще страшнее, чем мне», – думает Вика с сочувствием. Ей внезапно становится стыдно за то, что она, не дослушав Аду, поддавшись трусости, убежала, – может, надо было остаться и выслушать ее? Вдруг ей нужна была помощь прямо сейчас? Но теперь уже поздно, Ада исчезла, в гостиной никого нет. И Шустрика, с которым она играла, – тоже. Куда он, интересно, подевался? Наверное, забрался в какой-нибудь укромный уголок, нашел себе очередное уютное местечко. Любит он в прятки играть.

И все-таки Вике почему-то неспокойно. Она начинает звать Шустрика, искать его по всей квартире, но его нигде нет. В панике она заглядывает во все самые мелкие щели, хотя понятно, что котенок ни за что не пролез бы туда. Как он мог пропасть без следа? И главное, где он может быть сейчас? Исчез вместе с Адой – как будто она его унесла с собой, в свой мир мертвых! Вика нервно и тревожно ходит из угла в угол, ложится на пол и сует руку под шкаф, кресло, диван… Ни-че-го. Ни-ко-го.

– Шустрик, милый, кис-кис-кис, кис-кис-кис! Да что же это такое, куда же ты испарился…

У Вики в голове проносятся самые невероятные версии того, что могло случиться с котенком. Самая назойливая, неотвязная из них – про Аду и «закон» мира мертвых, о котором она все время напоминала Вике. Взяла мое – отдавай свое… Неужели придется отдавать прямо сейчас, и это «свое» – именно Шустрик?! Хотя, по справедливости, Шустрик – это не Викино «свое», а мертвой девочки Ады. Получается, она сейчас просто забрала то, что принадлежит ей по праву даже после смерти. «Лучше бы я совсем не пользовалась талантом Ады – тогда не потеряла бы Шустрика», – думает Вика, вот-вот готовая заплакать. Но, может, все еще обойдется и котенок вернется так же неожиданно, как исчез?

Вика слышит, как поворачивается ключ во входной двери, в прихожей раздаются голоса – мама, папа и бабушка возвращаются домой одновременно. Что им сказать сейчас, когда они спросят, почему она не уследила за Шустриком? Придется либо рассказать им всю историю про Аду, либо соврать. Очень сложный выбор. Вика садится на диван и в отчаянии закрывает лицо ладонями.

Всей семьей решили, что поисками ШуВстрика займется утром бабушка. Вика подумала, что рассказывать историю об Аде все-таки не нужно, – ей все равно не поверят. В итоге пришлось соврать, хотя делать это ей было очень неприятно. С другой стороны, то, что она сказала родителям, не было абсолютной ложью – оно было ею только отчасти.