Случается, что дУхи живут бок обок с людьми, а бывает так, что умерший человек никак не может упокоиться. Не спрашивай меня — почему. Этого я не знаю. Но слышала, что от иного покойника можно получить большое зло. Недаром же люди интуитивно боятся могил, мертвецов и тому подобного. Держись подальше от кладбищенских чудес.
А вечером, уже прощаясь, Вера обняла Ваську и прошептала ему на ухо:
— Помни, что я сказала. Чую, случится нехорошее.
Борода с Прохором сидели в гостях у дедушки Малофея. Клавка, как обычно, разливала. Дед с удовольствием хлебал бражку, поглядывая на Клавку, словно кот на сметану. Старый охотник терзался завистью к своему товарищу. Он страстно желал каким-либо образом спровадить Прохора из дому и остаться наедине с гостьей.
Урвал себе Пронька молодуху! Дуракам везёт. Ну, ничего, Малофей не упустит своего! Старый-то конь борозды не испортит! Похотливые мысли хозяина читались на его лбу.
Прохор всё видел и понимал. Он давно уже угрожающе скыркал зубами, но кое-как ещё держал себя в руках. Однако, когда наглец Малофей перешёл все рамки приличий и попытался ухватить тётку за мягкое место, Прохора прорвало.
— Лапы убрал, пенёк!
Гранёный стакан вдруг вдребезги разбился об стену, гость вскочил на ноги. Дед, нешуточно испугавшись, тут же сложил руки на коленки.
Действительно, вид Прохора не предвещал ничего хорошего. Ноздри его раздувались, глаза горели.
— Проша! — многозначительно произнесла тётка.
Мужик опустился на место. Побледневший хозяин стал постепенно приходить в себя. Для окончательной поправки нервов гостья сунула деду стакан.
— А я вот всю жизнь мечтала на охоту сходить. Ну, там, птичек пострелять, зверушек. Интересно, наверное? — попыталась разрядить атмосферу Борода.
— Интересно ей! Охотиться уметь надо! — горделиво отвечал Малофей. Он очень надеялся ещё сохранить лицо перед гостьей.
— А ты умеешь, что ли? — подначила Клавка.
Она прилаживала к щеке пустой стакан, поминая про себя недобрым словом Алана — синяк вышел отменный.
— Что ли! Я охотник от Бога! Белку в глаз бью!
Малофей всё-таки надеялся придать себе значимости в глазах молодухи. Нос его покраснел, борода распушилась.
— Не слушай старого, Клава, врёт он всё! Ты, слепой крот, только по собакам стрелять мастак! — с ненавистью глядя на бывшего друга, вдруг сунулся снова Прохор.
— Сволочь!
Малофей поднялся из-за стола и скрылся в комнате. Уже через минуту он стоял в дверном проёме, нацелив ружьё прямо в лоб Прохору.
