Вдруг с улицы постучали. Прохор, тоже уже изрядно захмелевший, пошёл открывать. Запоздалым посетителем оказался доктор.
— Моё почтение, Прохор. Раньше не мог освободиться.
— Проходи, проходи, Иван Иваныч! А я-то, грешным делом, подумал уже, что не придёшь ты матушку помянуть, — хозяин горько вздохнул.
Врач проследовал в залу. Ему тут же подвинули стул и принесли чистый прибор. Алан налил соседу рюмку.
Иван Иваныч поднял водку:
— Упокой Господь душу твоей мамы, Прохор…
В полной тишине выпили. Слышно было только, как безмятежно похрапывает на матушкиной кровати Панкратыч. Вдруг, доктор кое-что вспомнил.
Он повернулся к Шурке:
— Молодой человек, по всей вероятности, оказия Вам найдётся уже завтра.
— Это как? — решил уточнить кудрявый.
— Завтра с утра Боря на своём автобусе поедет в райцентр. По старой дороге: наверное, сейчас уже там проехать можно, грязь подсохла. Так вот, Наум Лаврентьевич дал шофёру указание — забрать Вас, Александр. В общем, с утра будьте, как говорится, готовы.
— Что-то срочное? — полюбопытствовал Алан.
Уж он-то знал, что по старой дороге Грендельман — не то, что Борю на автобусе — даже трактор без особой надобности не послал бы. Слишком велика вероятность застрять в пути.
— Срочное, — врач утвердительно кивнул.
Помолчав чуть, добавил:
— Чепэ, как говорит Наум Лаврентьевич. Обнаружен труп молодого мужчины. Надо завтра отвезти его в морг. Обязательно.
Ребята незаметно переглянулись между собой. Кажется, дело принимало плохой оборот!
— Кто? — севшим голосом спросил Алан.
— Забыл фамилию. Парень этот не так давно объявился в Березняках, хоть и местный. Сидел в тюрьме, что ли. Здоровый такой, косая сажень в плечах.
Иван Иваныч не заметил волнения мастера. Зато от Пети не укрылось ничего: ни многозначительные взгляды, ни внезапно осипший голос Алана.
Синий спросил нарочито безразличным голосом:
— Уж не Кабан ли «крякнул»?
— Именно, Кабан. Так его называл Наум Лаврентьич. Я полагаю, Кабан — это кличка?
Вопрос доктора остался без ответа. Присутствующие были ошарашены внезапной вестью.
Петя, уже разобравшийся в ситуации, понял, что молчать дальше нельзя и попытался разрядить обстановку:
— Туда ему и дорога. Бог не фраер, всё видит. Как говорится — «по делам вашим аз воздам». Получил своё, свинья. Налейте мне водки, я выпью за то, чтобы Кабана на том свете черти жарили.
— А где труп обнаружили? — вступил в разговор Васька.
— Около своего дома. Прямо под дверьми на крыльце и помер. Сестра покойного, Татьяна, сказала, что брат с утра собирался в город, поэтому лёг спать рано. Ночью поднялся сильный ветер, и она проснулась от сквозняка. Закрыла окно в комнате брата на шпингалет. Кабан, как вы его называете, спал, укрытый одеялом. Позже кто-то стучался в дверь, просил отворить. Татьяна не открыла, ибо ночной посетитель не представился. А наутро под дверями обнаружила братца, уже остывшего. Под одеялом, оказывается, был муляж — имитация человека. Вот такая почти детективная история.
