Я не был таким закоренелым преступником, каким себе казался, и с течением дней в душу мне стали закрадываться сомнения. Порядки в УНЛП были строги и тверды. Если мой обман обнаружится, у меня возникнут проблемы, но перспектива отпуска в компании Хелен затмила все остальные соображения.
В тот роковой день я с соседями по комнате валялся после обеда в кровати, когда вдруг услышал раскаты громового голоса в коридоре:
– Младший пилот Хэрриот! Хэрриот, зайдите ко мне!
У меня дернулся желудок. Я как-то не подумал о том, что сержант-пилот Блэккет может вмешаться в это дело. Я думал о том, что делом займется кто-то из старших пилотов или капралов, на худой конец, кто-нибудь из сержантов, но не сам великий человек лично.
Сержант-пилот Блэккет был неулыбчивым педантом по части дисциплины. Это был человек, всегда сохранявший присутствие духа, ростом под два метра, с широкими плечами и строгим выражением лица. Обычно с нашими проступками управлялись нижние чины, а уж если за дело брался сержант-пилот Блэккет, то пиши пропало.
Я снова услышал тот же голос. Все тот же бычий рев, который каждое утро раздавался на плацу.
– Хэрриот! Хэрриот, подойдите ко мне!
Я бодрой рысью выскочил из комнаты и двинулся по коридору по направлению к высокой фигуре. Перед ней я остановился.
– Слушаю, сержант-пилот.
– Вы – Хэрриот?
– Так точно, сержант-пилот.
В руке у него была зажата телеграмма, которой он помахивал в воздухе. Я ждал, а мое сердце начало биться чаще.
– Что же, приятель, рад сообщить тебе, что твоя жена благополучно родила малыша. – Он поднял телеграмму к глазам. – Здесь говорится: «У вас – мальчик. Оба – в порядке. Акушерка Браун». Позвольте же мне первому поздравить вас. – Он протянул мне руку, и, когда я пожал ее, он улыбнулся и вдруг стал очень похож на Гарри Купера.
– Ну а теперь ты, конечно, хочешь умотать отсюда и увидеться с ними обоими?
Я тупо кивнул. Он, должно быть, решил, что я – толстокожее животное.
Он положил руку мне на плечо и проводил меня в дежурку.
– Так, ребята, живо! Это очень важно. У нас появился новоиспеченный отец. Увольнительную, проездные документы на поезд, командировочные, бегом!
– Есть, пилот! Будет сделано, пилот!
Застучали пишущие машинки.
Великан подошел к железнодорожному расписанию на стене.
– О, да тебе ехать совсем недалеко. Так, Дарроуби, Дарроуби… Вот – поезд отходит на Йорк в три двадцать. – Он посмотрел на часы. – Тебе надо успеть попасть на него, так что поспеши.
