– А можно взглянуть на него? – Я с мольбой посмотрел на нее.
Она немного подумала, затем жалостная улыбка исказила ее лицо.
– Ну… Вы… Что ж, подождите минуту.
Она вошла в соседнюю комнату, и я услышал неразборчивые голоса. Затем она появилась снова и пригласила меня зайти.
Миссис Дьюберн была женой мясника, и я хорошо ее знал. Ее лицо на подушке было таким же красным и усталым, как и у Хелен.
– О, мистер Хэрриот, не ожидала вас увидеть. Я думала, что вы в армии.
– Вообще-то, в Королевских ВВС, миссис Дьюберн. У меня, э-э, увольнительная.
Я посмотрел в колыбель. Сидни был тоже пухлым и темно-красным и тоже, похоже, боролся с собой.
Я невольно отступил на шаг.
– Какой красивый ребенок, – сказал я.
– Да, разве он не очень мил? – с нежностью в голосе сказала его мать.
– Он и в самом деле великолепен. – Я еще раз недоверчиво посмотрел в колыбель. – Что ж, спасибо вам, миссис Дьюберн. Очень мило с вашей стороны, что вы разрешили мне посмотреть на него.
Выйдя из комнаты, я глубоко вздохнул и вытер лоб. Облегчение было неописуемым. Сидни выглядел еще более странно, чем Джимми.
Когда я вернулся в комнату Хелен, акушерка Браун сидела на постели, и две женщины явно смеялись надо мной. Конечно же, теперь, оглядываясь назад, я и впрямь понимаю, что выглядел глупо. Сегодня и Сидни Дьюберн, и мой сын выросли и стали крупными, крепкими и очень симпатичными молодыми людьми, так что мои страхи были напрасными.
Акушерка вопросительно посмотрела на меня. Я подумал, что она меня простила.
– А мне показалось, что вы считаете всех своих телят и жеребят красивыми с момента рождения, разве не так?
– Ну да, – ответил я. – Должен признаться, что я именно так и думаю.
Как я уже говорил, я не слишком быстро соображаю, но на обратном пути в Скарборо в моем мозгу начал созревать дьявольский план.
Мне причитался отпуск по рождению ребенка, но зачем же брать его сейчас? Хелен проведет в роддоме не менее двух недель, и не было никакого смысла в моем шатании по Дарроуби в одиночестве. Надо было выждать две недели и потом послать самому себе телеграмму о рождении ребенка. Вот тогда мы сможем провести мой отпуск вместе.
Я говорил себе: какой же ущерб я наношу? Я не требую ничего сверх того, что положено, я просто поменяю время. Ни Королевские ВВС, ни военные усилия страны в целом не получат смертельного удара. Задолго до того, как темный автобус поехал по улицам города, я принял решение и на следующий день написал приятелю в Дарроуби и организовал телеграмму.
