— С первого сентября седьмого года, но я же в отставке был.
— Однако два года из трех выслужили, через год коллежского секретаря можно было бы получить, жаль, должность не позволяет. А мы вот что можем сделать — назначим вас помощником пристава в какой-нибудь участок и прикомандируем к сыскной. И чин получите, и жалованье удвоите. Как вам такая перспектива?
— Перспектива весьма заманчива.
— Тогда слушайте. Вы, наверное, не знаете, что сейчас на московском железнодорожном узле свирепствует эпидемия краж, да такая, какой не помнят со времени его сооружения?
— Не знаю-с. Ведь за железную дорогу жандармская полиция отвечает, стало быть, нам там делать нечего.
— Так-то оно так, да не совсем. Дело в том, что эта эпидемия до того разрослась, что недавно ко мне лично обратился генерал Джунковский и просил взять это дело в свои руки. Представляете: сначала начал пропадать пассажирский багаж, затем багажные места в товарных поездах, потом весь груз отдельных товарных вагонов и, наконец, принялись исчезать бесследно сами груженые вагоны. Понимаете? Вагоны, с осями и колесами!
— Это как?
— А вот это вам и предстоит выяснить. Воруют повсеместно, но так как людей у меня мало, а железная дорога все-таки не наша епархия, я решил в первую очередь приняться за Николаевскую дорогу; к тому же она наименее благополучна по количеству краж. Внутренней агентуры у нас там нет, заводить ее долгая песня. Вот я и подумал: а что, если вам там немного поработать, а? Приглядеться, принюхаться, глядишь, чего-нибудь да разведаете.
— Но я же к железной дороге никакого отношения не имею. Я исключительно как пассажир с ней знаком.
— Так я вас не прошу сразу за паровоз садиться. Можно устроиться на такую должность, замещение которой больших знаний не требует, например — вагоны убирать… Я узнавал, туда всякого берут.
— А дадут ли мне место? Есть ли на дороге вакансии?
— Вакансию можно было бы устроить через железнодорожное начальство, но я не хочу никому открывать наши карты. Мало ли кто в кражах замешан. Поэтому вы самостоятельно пойдете искать места. Но пойдете в понедельник, в первый день поста. Я уверен, что несколько рабочих на службу не явятся, запонедельничают после Масленой. Их погонят, а вас возьмут. Будете сразу два жалованья получать — на дороге и в сыскной. Потрудиться, правда, придется. Вы небось давненько физически не работали?
— Да я за последнее время тяжелее пера ничего не поднимал.
— Тогда вам будет даже полезно. Все газеты пишут о пользе физических упражнений. Так что в понедельник устраивайтесь на новую службу. Сейчас я распоряжусь, вам оформят соответствующий паспорт. Обо всем, о чем узнаете, будете докладывать лично мне. Будем с вами встречаться в трактире Абросимова, Красносельская, два. Хотя это и рядом с Николаевским вокзалом, железнодорожные рабочие туда не ходят — трактир облюбовали извозчики, со всеми отсюда вытекающими. Так что нашим встречам никто из ваших будущих коллег помешать не должен. В трактире сообщайте буфетчику, он мой агент, удобное для вас время нашего рандеву. В какое время скажете, в такое я или кто из чиновников подъедем. В случае экстренной необходимости можете через буфетчика передать записку. Вопросы?
