Хотя турецкий флот в ту ночь не атаковал, обстановка в Золотом Роге казалась настолько небезопасной, что на следующий день венецианцы решили выгрузить все военное имущество, хранившееся на их кораблях, и поместить его в императорский арсенал. 9 мая они также решили перевести все свои корабли, кроме необходимых для охраны заграждения, в небольшую гавань под названием Неорион, или Просфорион, недалеко от заградительной цепи под Акрополем, чтобы их экипажи смогли помочь в обороне Влахернского квартала, где стены были сильно повреждены пушками с понтона. Некоторые моряки поначалу не хотели соглашаться. Только 13 мая перестановка была завершена. Основной задачей моряков стал ремонт стен, защищавших квартал.
Они едва не опоздали. Накануне вечером турки предприняли еще одно полномасштабное наступление, на этот раз на возвышенности у стыка Влахернской и Феодосиевой стены. Уже близилась полночь, когда начался штурм. Его отбили и вскоре отозвали; в этом месте стены были все еще слишком крепки[69].
14 мая султан, довольный тем, что ввиду шага венецианцев его кораблям в Золотом Роге теперь не угрожает нападение, перенес свои батареи с холмов за Долиной Источников и переправил по новому мосту для бомбардировки Влахернской стены на участке, где она начинала подниматься по склону. Там им удалось нанести небольшой урон; поэтому через день или два Мехмед велел снова переместить их и присоединить к основным батареям в долине Ликоса. Он понимал, что это самый перспективный участок для атаки. Отныне по другим участкам стен обстрел велся с перерывами, но в этом месте с увеличившимся количеством пушек его можно было вести постоянно.
16-го числа и еще раз 17-го основной турецкий флот отплыл от Двойных Колонн, чтобы устроить нанести отвлекающий удар у цепи. Ее по-прежнему обороняли, и оба раза корабли турок вернулись, не выпустив ни стрелы, ни ядра. Такой же маневр был предпринят 21 мая. Целый флот вышел в путь под барабаны и трубы. Он казался таким грозным, что в городе затрезвонили колокола, чтобы привести всех в боевую готовность. И опять, прогулявшись взад-вперед перед цепью, корабли спокойно удалились к себе на стоянку. Это был последний раз, когда бон находился под угрозой. Вероятно, дело было в том, что моряки, среди которых было мало урожденных турок, не отличались бравым боевым настроем; и ни султан, ни его адмирал не хотели рисковать и подвергнуться унижению очередного провала.
