Я мысленно сделал себе зарубку в памяти. Долл сидела молча больше не болтая как раньше и занималась на мой взгляд самым безобидным занятием — вязала что-то на спицах. Настроение она похоже чувствовала очень хорошо — лишний раз на Анну старалась даже не смотреть, и только иногда вздыхала совсем по-человечески.
— Долл, — кашлянул я пытаясь найти слова. — Прости, ты не против, если мы воспользуемся твоим гостеприимством и задержимся до завтра?
— Что вы, Константин, — фарфоровая девушка отложила вязание и посмотрела на меня. — Я буду только рада видеть друзей госп… Анны Петровны.
Скрип зубов Анны я услышал сидя у противоположной стены.
— Ничего, что мы заняли твою кровать? — спросила Арзет. — Мне крайне неловко.
— Забудьте госпожа, — ответила ей Долл. — Кровать всё равно не моя, а мне в принципе без разницы как спать — лёжа или сидя. Константин, я постелю вам на полу…
— Не стоит, — отрезал я. — Мне тоже не в первой спать сидя. Кстати, а чей это дом?
— Не знаю, — пожала плечами Долл. — Наверное общий. Это заимка в которой можно останавливаться, чтобы переждать время сна или Дикую Охоту. Ну и от некоторых зверей можно спрятаться. По крайней мере тут были некоторые запасы пищи — какой-то заменитель чая ещё остался, и какая-то жидкость для лампы.
— Понятно, — кивнул я.
Девушки уже мирно спали втроем на кровати обе в одежде — Анна сняв свою шинель, Наталья — тоже аккуратно сложила куртку рядом, Женя спала в ночной рубашке. Стоп! Откуда у Евгении ночная рубашка? Она попала сюда при мне в другой одежде, не могла же она притащить эту сорочку с собой?
Долл запалила небольшую лампу и вязала при её свете. Я сидел прислонившись к стене так чтобы видеть и её и кровать с девушками.
— Долл, — начал я. — Откуда у тебя та ночная рубашка, которая на Жене?
— Я сделал её сама, Константин, — ответила девушка. — Девушка должна всегда иметь запас белья.
Правдоподобно. По крайней мере я вижу, что вязать она умеет.
— Э… кхм, а куда делась её одежда?
— Я постирала её. Она рядом с кроватью Евгении, на подставке.
Что тут скажешь — просто сказка, а не женщина. Но спать я всё равно не буду.
— Я подумала, что Евгения может испугаться, если не увидит своей одежды и поэтому положила одежду рядом с её кроватью.
— А ты умна, — кивнул я.
— Спасибо, — кивнула девушка.
Я сидел и размышлял глядя на неё. Смогу ли я убить её, если она опасна? Вопрос тут не в этике и не в морали — со своими палачами я расправлялся без всякой жалости. Не опускался до пыток и бессмысленной жестокости, но и душевных терзаний тоже не испытывал. Тут вопрос даже не стоит — если она окажется чудовищем, то я смогу навести на неё пистолет и выстрелить, или достать клинок и усилив мышцы ударить.
