– Быть может, чужаков всего двое, – предположил старший лесоруб. – Но это означало бы, что Керага и второго пришельца убил кто-то из наших.
– Невозможно, – в один голос сказали Викле, Жерев и ещё пара человек.
После короткой перебранки всё-таки пришлось признать, что дровосек неправ – никто не мог бы совершить два убийства и не попасться, кроме того, все лесорубы и хуторяне всё время были на виду друг и друга.
– Выходит, – продолжил Эзмел, – у нас завелось трое чужаков. Один мёртвый и ещё двое живых. Один из них в Бергатте, а второй… где?
– Думаю, остался где-то в полях, – сказал Хасл. – Вчетвером мы не смогли бы прочесать всё как следует и за весь день.
– Не факт, – встрял Эрли. – Помнишь, я увидел по дороге сюда чёрную тень в развалинах? Того времени, что было у чужака, должно хватить, чтобы добраться с полей до Бергатта.
Лесоруб какое-то время думал, морща лоб. Но, что самое удивительное, помалкивал Викле, а рожа у него была такая, будто кот нагадил ему в молоко, и молодому охотнику это не нравилось. Чёртов старик что-то скрывал.
– Значит, у нас есть два живых чужака, в этом мы почти уверены, – начал рассуждать Эзмел. – Одного никто толком не видел, но сомневаться в его существовании не приходится. Второго мы загнали в Бергатт. Первый повинен в смерти человека и третьего чужака. Второй никому ничего особенно плохого, вроде бы, не сделал. В любом случае, нам нужно избавиться от обоих. Вот только вопрос: от которого в первую очередь? Опасного, но неизвестно где спрятавшегося, или того, что ушёл в Бергатт через центральные ворота. Или разделимся на два отряда, чтобы попытаться убить обоих?
Все молчали, раздумывая. Потом заговорили всем скопом. После пятиминутного спора решили: облава нужна одна, но большая – так у жертвы меньше шансов уйти.
– Значит, решаем, кого мы ищем в первую очередь.
– Убийцу, – предложил Эрли первым. – Пока никто ещё не погиб.
– А я бы сначала выследил того, что мы загнали в Бергатт, – прошипел Сверкле, осторожно ощупывая раненую руку. – А когда поймал бы его, то как следует выспросил про другого – вдруг они друзья?
Разгорелся второй спор. А во время споров побеждает большинство. И, судя по крикам, выходило, что хуторяне уж слишком сильно хотят поквитаться с парнем, располосовавшим руку Сверкле, в то время как охотники и лесорубы собирались отомстить за друга неизвестному убийце. Рыбаки орали вместе со всеми, лишь Эзмел помалкивал, понимая, что решать придётся ему – как скажет он, так сделают рыбаки, а значит, и все остальные.
