– Откуда ты знаешь, что он человек? И что у него есть ум?
– Тебе об этом судить ещё сложнее, – парировал Некпре.
– Да ладно? А чего ж ты тогда отцу не сказал, что здесь нечего делать?
– Сам-то со своим много спорил?
– Пошли на мельницу, – сказал Хасл, прерывая спорщиков. – Проверим её, а после всё-таки прочешем поле там, где поменьше тумана. Раз нам задали дело, нужно сделать его как можно лучше, так нам говорит Учитель.
И спорщики замолчали, как это обычно бывало. Иногда Хасл специально вставлял какие-нибудь слова Друга в разговор, чтобы его слушали, и чаще всего это работало.
Они выстроились в шеренгу на расстоянии десяти шагов друг от друга и зашагали к мельнице. До неё было полмили, и люди не торопясь прошли это расстояние за полчаса. Поле как будто пустовало, и всё же Хасл хотел проверить все проходимые места.
– Пшеница всё мельче и мельче, – печально проговорил хуторянин уже у самой мельницы. – Скоро, говорят, совсем выродится.
– Нам-то с этого что? – фыркнул дровосек. – Я хлеб только во время посещения Друга ем, на Йоль. Это вы…
– Заткнись, – рыкнул Хасл. – Чуете запах?
– Болотом воняет, – сказал Эрли.
– Нет… как будто…
Они осторожно, один за другим, вошли на мельницу. От неё остались только три стены да груды камней, а среди завала то тут, то там торчали иссохшие кости, от которых пахло смертью и страхом. Когда-то здесь погибла уйма народу – десять или двенадцать человек.
Но сегодня на один труп здесь было больше. И этот не успел ещё разложиться.
– Это чужак, – с облегчением в голосе сказал Эрли. – Можно возвращаться.
Они повернулись к Жереву, намереваясь получить подтверждения, но от одного выражения лица дровосека у Хасла на загривке пошли мурашки. Жерев с трудом раскрыл рот, и в его тоне сквозил нескрываемый ужас:
– Это не тот чужак, которого мы видели вчера.
Молодой охотник взял себя в руки и склонился над телом.
– А даже если бы и он, то кто убил этого? – произнёс он, стараясь скрыть страх в голосе.
Над этим трупом неизвестный убийца издевался не так жестоко – разорвал лишь живот, выдрав желудок и кишки, да размозжил лицо. Этот удар в лицо, видимо, и убил чужака, а над требухой убийца работал уже после. Халс понял, что за запах он чувствовал – смесь испражнений и рвоты. Даже кровь почти не пахла по сравнению со смрадом дерьма и не до конца переваренной пищи.
– Его убили пару часов назад, – сказал Эрли.
– Похоже на то.
– Эй, – позвал Некпре, – смотрите, я нашёл его сумку. Здесь какие-то побрякушки… еда… котелок…
