Голос у неё задрожал.
– Просто так мне не уйти. Найдёт. Из принципа не отпустит. Я думаю, что долг тут ни при чём. Даже если я всё отработаю. Хотя на это уйдёт несколько лет, совершенно точно.
Я налил себе ещё.
– Двести тысяч, значит?
– Двести пятьдесят. Я тебе отдам. Сделаешь?
– Надо подумать, – сказал я. – Предложение очень серьёзное.
– Я запишу тебе свой номер.
Она записала на листке и сунула мне в карман брюк.
– Ой, а у тебя штаны сзади рваные.
– Это не проблема, – ответил я. – По сравнению со всем остальным это мелочи.
– Так что, согласен?
– Говорю же, надо подумать. Я тебе напишу эсэмэс. Или позвоню. Скажешь Марике мой номер.
– Скажу, – ответила Ирада без энтузиазма. – Я на тебя очень надеюсь. Ты – мой шанс. Я этот шанс два года жду.
– Ладно, разберёмся.
Потом я шёл по улице. Шёл, шёл и пришёл к своему дому. Остановился во дворе, глядя на окна квартиры. Что произошло? Во что я влез опять? Так, спокойно. Пока ни во что не влез. Но меня уже мучила совесть. Я дал человеку надежду. Убить Вагиза? Это бы махом решило половину моих проблем. Во-первых, долг ему спишется автоматически, и у меня появится возможность заплатить банку первый взнос. Дальше будет отсрочка и возможность ещё что-то придумать. Только как я его убью? Никогда никого не убивал и даже мыслей таких не имел. Он меня сам распустит на нитки. Хотя это тоже выход. Вдруг проснулся мой внутренний голос. «Беги! – сказал он. – Куда угодно. Будешь бомжом где-нибудь в Хабаровске, это нормально в твоём положении».
– Эй! – меня окликнули.
Я посмотрел по сторонам и увидел старика-дворника.
– Освободился? – спросил он.
Старик привёл меня в дворницкую, где жил. Это была небольшая комната. У стены стоял топчан, напротив стол и два стула. По стенам висели старые плакаты и постеры с эстрадными певцами и древними рок-группами. На тумбочке я увидел старый пластиночный проигрыватель и колонку.
– Что будешь? – спросил старик.
– Водку, – ответил я.
– Я не держу в доме спиртного вот уже семнадцать лет. Выпьем чаю.
– Ладно, выпьем чаю, – сказал я.
Он включил небольшую электроплитку и поставил на неё чайник. Я надеялся, что хотя бы к вечеру тот закипит.
– Нужна музыка, – сказал старик. – Ты что хочешь?
– Михаила Круга, – ответил я.
– Это не музыка. Я спросил, какую ты хочешь музыку.
Старик был строг.
– Всё равно, что угодно.
– Ага. Хорошо. Я тут кое-что нашёл на свалке. Какие-то кретины выбросили. Полные кретины.
Он достал из тумбочки пластинку, включил проигрыватель. Послышалось мягкое шуршание, а потом заиграла медленная, грустная музыка. У меня прям ком к горлу подкатил. Настолько это было к месту. Будто похоронный марш по моей жизни.
