— Я и забыл, как выглядят прелестные юные леди. Вы даже симпатичнее, чем описывал Роман.
— Спасибо, — смутилась Саша.
— Немедленно присаживайтесь. Внук!
Рома освободил стул от кипы журналов. Саша послушно села.
— Георгий Анатольевич, — представился сосед. — К вашим услугам. Чай? Кофе?
— Мы выпили столько чая на пляже! Больше не влезет.
Мужчина покивал, рассматривая ее с явным удовольствием.
— Живете на втором этаже?
— Да. В квартире вашей знакомой…
— Галины. Чудесная женщина. Мы крепко сдружились. Очень не хватает ее. — Пожилой историк указал тростью на инвалидное кресло. — С моим конем особо не разгуляешься, а гости у меня бывают нечасто. Ну, кроме внука, детей…
— Давно вы?..
— Оседлал его? Третий год. Раньше и простудой-то не болел, а теперь… — Он махнул рукой. — Не будем о хворях. Рома говорит, вас интересует биография дома?
Природа пробудившегося интереса к истории была загадкой для самой Саши. Она и краеведческий музей посещала лишь со школьной экскурсией и даты основания города никак не могла запомнить.
— Очень. Я прочла вашу статью.
— Мою изувеченную статью! — вставил Георгий Анатольевич.
— Вы знали, что художник, Гродт, жил в четвертой квартире?
— Понятия не имел! — изумился старик. — Откуда такие данные?
— Я нашла на стене рисунок. Вот.
Саша протянула Георгию Анатольевичу мобильник.
— Ух ты, — сказал он, — какое знание энтомологии.
— Его почерк. Я сравнила с картинами в Интернете.
— В Интернете есть все, — сказал Георгий Анатольевич, — раньше приходилось перерывать архивы, собирать по крупицам. А сейчас — вбил в поиск, и готово. Жаль, что Гродт так закончил свою жизнь. Прославься он, и вы бы разбогатели на этой мухе. Впрочем, журналисты и так заинтересовались бы, сняли сюжетец. Не хотите позвонить на «ТВ-Голд»? Неизвестный шедевр неизвестного гения…
— Я не жажду славы, — призналась Саша, — да и рисунок мы заклеили.
— И то верно. Мрачноватый он.
Рома листал журнал. Подмигнул Саше.
— Вашу статью опубликовали не полностью?
— Покромсали на лоскуты! Выпуск был юбилейным, они хотели поменьше минора. Выкинули практически все о Махонине.
— Рома говорит, был скандал.
— Так точно. Статью я написал в две тысячи десятом. С тех пор заполнил некоторые пробелы, нащупал кое-что в старой периодике. Не много. Собственно, туман стал только гуще. Был материал в пропагандистском вестнике двадцатого года. «Мракобесие прошлого». Борьба с суевериями… атеизм… там упоминался и наш дом.
— Вот как? — Саша слушала с ненаигранным любопытством.
