Булат Окуджава: «…От бабушки Елизаветы к прабабушке Элисабет» | страница 48

^{>Василий Максимович Киквадзе (Вася «Чёрный») в ссылке}

Так и жили себе супруги Киквадзе в Батуме, растили детей и радовались жизни. Став портным, Максим вначале работал на хозяина, но постепенно, овладев секретами мастерства и накопив немного денег, стал работать самостоятельно. Особенно удавались ему дамские шляпки. Максиму хотелось открыть собственную мастерскую, и, чтобы накопить для этого денег, работать ему приходилось много.

Началась мировая война, и плавное течение жизни было нарушено. Батум был наводнён войсками. Летом появились казаки в разноцветных черкесках и с торчащими стальными пиками. А однажды дома у Максима и Макрине возник их племянник Коля Окуджава. В военной форме он был неузнаваем — высокий, стройный, с вьющейся шевелюрой и болтающейся на боку саблей. Коля в чине прапорщика 19-го туркестанского стрелкового полка отправлялся на турецкий фронт.

^{>Это не Булат Окуджава в молодости. Это его дядя Николай Степанович Окуджава со своей невестой Ниной Гвахария. Таким Колю увидели Киквадзе у себя дома в 1914 году}

Максиму и война, казалось, не могла помешать, и он продолжал кропотливо и безмятежно, как муравей, строить счастье своей семьи. Но дальше события развиваются всё грознее, всё стремительнее, и вот они уже мелькают, как кадры страшного кино. И довольно скоро невольным зрителям этого кино был представлен финал: в далёком Петрограде: «…в лето 1917-е приехали из немецкой земли в запечатанном вагоне некие милостивые государи, захватили дом балерины, перемигнулись, спихнули многоглаголивого господина, одуревшего от красот Зимнего дворца, спихнули, значит, и, собрав около себя сотню-другую социалистически настроенных каторжников, в один год такой совдеп устроили, что в сто лет не расхлебаешь» (Аркадий Аверченко). А потом началось уже совсем другое кино, ещё страшнее, которое нам, видимо, предстоит досмотреть в новом тысячелетии…

Кстати, среди тех «милостивых государей» в запечатанном вагоне был и племянник Максима Киквадзе Владимир Окуджава, самый старший из детей Елизаветы и Степана. За много лет до этого, прежде чем покинуть навсегда, как тогда казалось, родную Грузию после неудавшегося покушения на кавказского наместника, он последние дни перед бегством в Швейцарию скрывался в Батуме, как раз у Максима и Макрине.

И хотя он и прибыл теперь в одном вагоне с Лениным, в «устройстве совдепа» участвовать не собирался, ибо был анархистом, а не большевиком, и годы совместной эмиграции привели его к полной неприязни к Ленину и его «социалистически настроенным каторжникам». Впрочем, в 1937 году неучастие в «устройстве совдепа» его не спасло…