— Можно узнать, чем обязан вашему присутствию, дама? — довольно нелюбезно спросил он. Гук тем временем утирал ладонью пот со лба.
Антуанетта нехотя отвела взгляд от прево и, натянуто улыбаясь супругу, проговорила, стараясь окрасить искренностью свои слова:
— Развлечения так редки здесь, а поединок ваш такой занятный! Простите меня, муж мой!
Франсуа скривил рот в горькой усмешке. Не привык он к подобному жеманству жены, и, вот странно, почувствовал укол ревности. Видя, как она опустила голову, пытаясь скрыть заалевшие щеки, он искоса взглянул на Гука, который с безразличным видом вытирал меч, собираясь вложить его в ножны. Поведение прево успокоило Франсуа. Так что он отнес внезапный интерес жены на свой собственный счет и настроение его переменилось.
— Хорошо, дама! Раз уж вам так не хватает моего общества, можете меня сопровождать. Гук, вели седлать двух лошадей, — бросил он через плечо. — Сегодня моя супруга нуждается в сильных эмоциях!
Антуанетта приблизилась к мужу и, играя замешательство, робко предложила:
— Вы не так поняли меня, мессир. Скачка за вами сквозь заросли по следу косули взволнует дитя, которое я ношу под сердцем. А я, как вам известно, очень берегу его. Лучше будет, если вы соблаговолите немного пройтись со мной, мне хотелось бы побеседовать с вами об интересующем вас деле. И тогда, если вам это понравится, мы с пользой проведем этот прекрасный день.
Невольно соблазнившись приветливым тоном супруги, Франсуа пошел за ней, думая в то же время о переменчивости отношения женщин, когда другая занимает их место на супружеском ложе.
Гук де ла Фэ молча смотрел на удаляющуюся пару, вопреки своей воли задерживая взгляд на покачивающихся бедрах Антуанетты. Он отвел возбужденные глаза, огляделся, ища другое занятие, мельком взглянул на окно второго этажа башни, из которого на него с любопытством смотрела Альбери. Настроение вдруг испортилось и он ограничился слабой улыбкой. Лицо тотчас исчезло, и Гук подумал, что оно почудилось ему. Но прево тут же воспрянул духом. Ведь все, что он делал, он делал ради нее. И только для нее. А остальное — пустяки.
Стуча каблуками по вымощенной плоскими камнями дорожке, прево направился к сводчатой двери, из-за которой доносился смех его солдат. Если все пройдет, как было задумано, самое большее через час они будут скакать к Воллору.
Лоралина приподнялась на своих белых дрожащих ручках. Она чувствовала себя такой одинокой, так зловеще, мрачно, угрожающе было все вокруг с тех пор, как она лишилась матери, изменилась даже пещера, бывшая когда-то такой уютной, приветливой, гостеприимной.
