Антуанетта чувствовала, как сердце ее наполняется радостью. Раз уж Гук так желал быть поближе к ней, значит, он тоже любит ее. К тому же его забота о Воллоре и благосостоянии вилланов заставляла и ее предпринимать какие-то шаги. Франсуа только и мечтал, как бы побыстрее вернуться в свою башню, и, дабы умерить нетерпение, поглощал огромное количество книг по астрономии, алхимии и астрологии, приобретенные им в последнее посещение Парижа и перевезенные в Монгерль. Если в первые месяцы совместной жизни Антуанетту беспокоили бледность его лица и синие круги под глазами — следы бесконечных часов сидения над книгами, — то сейчас она относилась к этому с полнейшим безразличием. До того ужасного урагана она настойчиво просила Франсуа уделять побольше времени занятиям на свежем воздухе, к которым он привык с детства.
Однако теперь и речи не могло быть о том, чтобы заставить его принять участие в охоте на косуль или кабанов в здешних лесах, и Гуку потребовалось все красноречие, чтобы уговорить Франсуа заняться физическими упражнениями, дабы тело сеньора от неподвижного образа жизни не утратило навыка владения мечом или арбалетом. В результате Франсуа несколько оживился, стал больше есть, у него появилась здоровая усталость от тренировочных поединков. Антуанетта была уверена, что усердие Гука является эхом ее собственных желаний, что заботило его не столько здоровье господина, сколько отношение к ней. Гук оберегал ее. Гук ее любил. Стало быть, настало время удалить своего унылого супруга, отдать ему то, что было ему милее всего.
Вот почему в этот день, 12 октября 1515 года, Антуанетта де Шазерон была такой веселой. Посмотревшись в зеркало, она осталась довольна. Ее сияющее личико прекрасно подходило для роли, которую ей предстояло сыграть. Она отпустила горничную и бабочкой вспорхнула по лестнице к подножью западной башни, где Франсуа де Шазерон по утрам занимался военными упражнениями.
Не показываясь, чтобы получить больше удовольствия от зрелища, она долго любовалась фехтующими мужчинами, затем неслышно приблизилась к арене, над которой вилось облачко пыли. Гука не так-то легко было одолеть. Он ловко отбивал атаки Франсуа, бывшего на семь лет моложе и слывшего искусным фехтовальщиком.
«Как же он хорош», — подумала она, невольно зааплодировав удачному выпаду Гука, когда его меч скользнул по кольчуге противника.
При звуке хлопающих ладошек Франсуа обернулся и мрачно посмотрел на свидетельницу своего промаха.
