— Ты каждый раз просишь прощения, Альбери. Каждый раз! Ты не страшишь меня, не огорчаешь… Я просто люблю тебя. Я когда-нибудь хоть намеком выказал тебе свою неприязнь, ненависть или даже безразличие? Не заслужил ли я твоего доверия? Я никогда ни о чем тебя не спрашивал! Никогда ничего не требовал! Я целиком принадлежу тебе. Тогда что мне еще сделать? Что должен я сделать, скажи, чтобы ты перестала просить у меня прощения за то, что ты существуешь?
В наступившей после его вспышки тишине Гук остановился у камина, положил локти на каминную полку и, опустив голову, смотрел в огонь. Тут он догадался, что Альбери плакала, тихо, чтобы не мешать ему. Он сразу забыл обо всем сказанном им. Ведь Изабо умерла, и Альбери нуждалась в нем. Он пересек комнату, поднял Альбери на руки, поднес ее к окну и, освободив руку, распахнул его. Альбери прятала лицо у него на груди, уткнувшись в кожаный камзол. Он дал ей поплакать, а сам полной грудью дышал холодным воздухом, который вместе с ветром врывался в помещение, раздувая огонь в камине. Гук чувствовал, как жарко бурлит в нем кровь, потом подумал, что Альбери может простудиться, несмотря на тепло, идущее от его горячего тела. Он закрыл окно, подошел к креслу и сел, все еще держа на руках молодую женщину. Он тихо покачивал ее, убаюкивая, как маленькую девочку, затем стал задавать вопросы, которые жгли ему сердце.
— Как это случилось? Чем я могу помочь?
Альбери не сразу ответила. Он был так нежен с ней, так предупредителен, услужлив, так располагал к себе. Чего бы не отдала она, чтобы быть такой, как все люди! Быть просто человеком. Она искала слова, которые не могли бы сказать всего. Ей не хотелось вмешивать его в то, что должно было произойти. Она обязана оберегать его, как он оберегал ее до сегодняшнего дня. Он столького еще не знал. Она досадливо кусала губы. Если бы только Франсуа де Шазерон оставил в покое ее семью! Тогда ей не пришлось бы лгать, обманывать единственного любимого мужчину. Придав голосу уверенности, она заговорила:
— Она неудачно упала, возвращаясь в пещеру. У входа образовался завал из поваленных бурей деревьев, ветвей, скатившихся с горы камней. Я всегда просила ее быть осторожней, но после дождей и морозов место стало крайне опасным. Она мучилась несколько дней. Я не могла бы ее спасти, Гук, даже если сразу поспешила бы к ней. А этого я не могла сделать из-за сеньора, который в последние дни не покидал замок.
