Вече обладало правом контроля за деятельностью местной власти. Здесь жило и функционировало древнерусское право «призвания» и изгнания князей. Имеющийся в нашем распоряжении материал свидетельствует о ярких реминисценциях общинно-княжеских отношений, существовавших в Дрсвней Руси. Однажды, когда литовские паны «зъехалися до Тарнова» и решили «поднести на панство Войшелка», то «полочане, новгорожане, городняне, подляшане и мозыряне зчожалися одностайными голосами на котгрегоколвек з сынов Данила короля русского Лва».[199] А вот что произошло в Полоцке в 1380 г.: «Даст великий князь Якгаило Полтеск брату своему Скиргайло, и полочане приняти его не хотели на Полтеск».[200] В 1401 г. «прияша Смольняне князя своего Юрия Святославича на княженье, а княжа наместника Витовтова князя Романа Бряньского убиша».[201] Такого рода инициативу наблюдаем в Смоленске и в 1440 г. Тогда был призван смольнянами князь Юрий Лингвеньевич.[202] Князь Свидригайло «прииде на Полътеск и на Смоленск, князи русские и бояре, земля посадили князя Свидригайло на великое княжение Русское».[203] Пол землей подразумеваются прежде всего жители городов — горожане-местичи. Именно они имеются в виду, когда летописец сообщает о том, что Свидригайло «с князми своими русскими и з бояры и со всею землею русскою и силою пойдет на Литву.»[204] О том, что главные городские общины участвовали в избрании князей, свидетельствует и летописная запись под 1440 г., где говорится, что «вся земля Литовская и грады Русские избраша себе князя великого Казимира».[205] Количество примеров можно было бы увеличить, но думаем, что и приведенных материалов достаточно для того, чтобы убедиться в существовании здесь древнерусской традиции общинно-княжеских отношений. Более того, эта традиция распространяется и на часть наместников, воевод. Можно говорить о том, что они были преемниками княжеской власти предыдущего периода. «Преемственность эта, — пишет А.Е. Пресняков, — в свою очередь освещает исторически возникновение двух явлений, связанных с воеводской должностью: 1) стремление населения смотреть на воеводу как на местную власть, связать ее е местными интересами и 2) стремление перенести на нее свое старинное право призыва, признания и отвержения княжеской власти».[206] Действительно, в грамоте 1503 г. Витебской земле находим следующее постановление: «Також им нам давати воеводу по-старому, по их воли и, который им будет нелюб воевода, а обмовят его перед нами, ино нам воеводу им иного давати, по их воли; а приехавши воеводе нашему к Витебску, первого дня целовати ему крест к витебляном на том, штож без права их не казнити по вадам ни в чем».
