— У Елагина Трофима 200 десятин земли, оставить на семь душ 35 десятин. Взять рабочего окота семь лошадей...
— У Потугина 180 десятин, оставить на четыре души.
Так были перечислены все шестьдесят кулаков. Кулацкие фронтовики сидели хмурые и ни слова не говорили, не поддерживали, когда те пытались протестовать.
— Ну, теперь, граждане, — обратился к кулакам Стогов, — подпишитесь, что вы согласны с решением Советской власти и никаких препятствий к проведению в жизнь этого решения иметь не будете.
Стогов положил приготовленную подписку на стол.
— Это как же, чтобы собственный разор, да самим же и подписать? Не подпишем, — решительно заявил Потугин.
— Не желаешь? А вы, Иван и Николай Потугины, подпишете?
— Как брат, так и мы — ответили фронтовики Потугины.
— А ну, товарищи, отведите их в холодную, и пусть там приготовят четыре пары лошадей.
Три фронтовика подошли к Потугиным.
— А ну, кругом, марш!
Старик Потугин, дрожал и, растерянно оглядываясь, спрашивал:
— Как же это, граждане... под вооруженной силой?
— Идем.
Подталкивая арестованных фронтовики вывели их из Совета.
— Самохватов, подпишись.
— Я... Да как же это, да силой-то рази можно? — Самохватов взял дрожащей рукой перо и, брызгая чернилами, подписал.
Остальные тоже подходили к столу и подписывали. Когда подписали все, Стогов объявил кулакам:
— С завтрашнего дня начнется обмер земли, а скот и инвентарь свозить в Совет. А теперь идите по домам.
Кулаки расходились по домам молчаливые, подавленные. Несмотря на сговор и подготовку, они оказались застигнутыми врасплох.
Арестованный волостным Советом коновод Потугин был освобожден и вернулся в Зеньковку. Вскоре после его приезда сгорела школа, а вместе с ней сгорели учительница и старик-сторож. Видимо, они были предварительно, связаны. Заместитель председателя волостного Совета Маер, крестьянин-середняк, испугался — «попалят все хозяйство», отказался быть заместителем и вышел из состава комитета. Жена его Пелагея осталась в комитете. Маер стал ее бить, она ушла от него совсем. А через два дня нашли ее на огороде мертвой. Голова ее была загнута назад и привязана ее же волосами к ногам, а шея перетянута шпагатом.
Сначала думали, что это сделал сам Маер, но Яков, бывший батрак, докопался, что это сделано фронтовиками-кулаками Дорониным и Самохватовым.
Характерно, что первые удары кулаки направили на женщин. Объясняется это тем, что женщины взяли в свои руки борьбу с самогоном и у ряда кулаков обнаружили винокурни.
