— Приступим, граждане, к голосованию.
— Кто за первый список, что от бедноты с середняками, поднимите руки.
Поднялся лес рук.
— Микола, считай, сколько будет.
Микола залез на скамью и начал считать — четыреста восемьдесят.
— Теперь кто за второй список!
— Тоже мне считать? — спросил Маер.
— Мы сами посчитаем, — заявил Потугин и тоже залез на скамью рядом с Маером.
— Считайте оба, правильнее будет.
— Триста двадцать, — объявил Маер.
— Стой! Прошибка, — заявил Потугин, — пересчитать надо. Вы, бабы, не опускайте рук-то!
Пересчитали снова. Маер молчал, ждал, сколько скажет Потугин.
— Ну, сколько там? — спросил председатель.
— Не хватает што-то, — неуверенно ответил Потугин, — не все пришли, должно... Подождать бы голосовать-то?
— Говори, сколько? — потребовал председатель.
— Триста шестьдесят у меня.
— Чудишь, Потугин, триста двадцать, — уличил его Маер.
— Значит, принят список бедноты, — объявил Стогов.
— За Советскую власть — уррра! — зашумели фронтовики.
— Урра! — зашумело дружно собрание.
Кулаки растерянно поползли по домам.
— Вот те голота!.. Оседлают теперь. Держись, подстригут под гребешок!
— Эх, коноводы, тоже, — упрекали кулаки своих вождей, — проспали.
— Проспали и есть, мать-те в пятку-то, подстригут, подстригут теперь, — волновался Потугин. — Поберечься теперь надо.
В эту ночь кулаки не спали, скот и сундуки с ценным имуществом увозили в таежные заимки.
Первое заседание Зеньковского Совета происходило при многолюдном собрании зеньковцев. В президиуме сидели Стогов, Маер, Бахилов-кузнец, комиссар, Настя Новоселова и учительница.
Комиссар рассказал, какие практические задачи стоят перед Советом и с чего надо начинать.
После комиссара выступил с докладом председатель Знаменского Совета Петруха Еремин.
— Поздравляю вас, дорогие граждане, с Советской властью, которую вы сегодня учредили. А теперь хочу вам рассказать, как мы у себя Советскую власть установили и как она у нас действует. Вернулось поначалу нас с фронта пять человек, ну, думаем, власть надо Советскою установить, а в волости, как и у вас, земская управа сидела. Дорофей Клягин, что всю бедноту в руках держал, председателем был. Сунулись мы к нему, так, мол, и так, Дорофей Ефимович, пора Советскую власть устанавливать, а он нам отвечает: «Чем наша земская народная власть плоха? Али анархию нам в общество ввести хотите? Обойдемся без Советской власти». — «Не хошь волей — неволей введем», — ответили мы ему. «Попробуйте, говорит, я не препятствую».
