Значит, ТАМ – кормят? В столовых, бесплатно, всех кто придёт… Вон сколько народу. И странная тишина: все молчат, даже дети…
Покончив наконец с супом (мне принесли овощной, что-то вроде свекольника, а блинчиков так и не дали), я не стала дожидаться второго блюда и, охваченная неясной тревогой, поднялась из-за стола… Моё волнение было не напрасным: у выхода из кафе отца не оказалось. Я огляделась. В кафе было многолюдно, у выхода стояли люди, разговаривали негромко (о чём – я не расслышала). Домой они, похоже, не торопились.
Выйдя из кафе, все шли в одном направлении – вдоль безликого многоэтажного дома, потом сворачивали за угол и исчезали из поля зрения. Мне ничего не оставалось делать, как идти вместе с людским потоком, высматривая среди них отца. Смотреть мешали вечерние сумерки, занавесившие всё вокруг серым туманом. Впрочем, сумерки были с самого начала сна, ещё когда мы ехали в электричке, только сейчас они сгустились, словно облако…
Значит, ТАМ – всегда вечер? И вечные сумерки?
Размышляя – неизвестно о чём – я шла и шла, а впереди и позади меня шли люди. Наверное, они приехали на одной с нами электричке и так же, как мы, отстояли очередь, чтобы поесть. И теперь – идут домой, – думала я. Несмотря на поздний час, людей на улице было много – и пожилых и молодёжи, и детей. Детей вели за руку матери, но были и такие, которые шли одни. Как их отпустили – одних?.. Шли и компаниями, и семьями, весело обсуждая что-то на ходу. Обгоняя взрослых, дети бежали впереди, хохоча и балуясь.
Люди шли и шли – мимо нескончаемо длинного дома (разве бывают такие, дом уже давно должен был кончиться, а он все не кончался…) – и исчезали в серых непроглядных сумерках. Сумерки поглощали людей, их голоса и шаги… Я искала глазами отца – и не находила. Где же он? Он же обещал подождать, сказал: «Я тебя там подожду», а сам взял и ушёл, – с досадой думала я.
Значит, отец меня ждёт – ТАМ! До сих пор меня ждёт, двадцать пять лет ждёт, и мы обязательно встретимся, он никогда меня не обманывал…
Дойдя до конца дома, я свернула за угол – и, к своему ужасу, никого не увидела. Улица утопала в холодном тумане, за которым угадывались дома. Слева неясной массой темнели деревья – то ли парк, то ли лес… Окраина.
Я стояла на незнакомой, неведомо куда ведущей улице – одна. Все куда-то пропали, словно растворились в странно сгустившихся сумерках. А ведь я только что шла в толпе людей! Где же они? Разошлись по домам? Ведь уже почти ночь… Сидят в светлых комнатах и, уставясь в экран телевизора, прихлёбывают горячий чай и наслаждаются желанным уютом и покоем.
