– Папа! Они не воровали, они хорошие! Они просто не знали!
– Верю, что – не знали. И что хорошие – верю. Но они твои друзья. А разве друзей бросают в беде? Ничего, дочка. Поработаешь. От тебя не убудет.
* * *
Семья Бариноковых в полном составе сидела за столом. Роза с опухшими от слёз глазами примостилась на отцовских коленях, держась за его шею и время от времени всхлипывая. Калиновцы не ошиблись: Чермен был зол как дьявол, сверкал на тёщу злыми глазами, то разжимая, то сжимая пудовый кулак левой руки (правой он обнимал дочь).
Вцепилась в отца, не оттащишь. Чермен с ней строг, ни в чём спуску не даёт, а она его ждёт всю неделю, как приедет – аж светится вся. Заколдовал он её, что ли… Эмилия Францевна злилась, но молчала. Чермен гладил дочь по волосам, но не утешал. И к возмущению жены и тёщи, встал на сторону «противника». Роза совершила дурной поступок. Плачет – значит, так и должно быть.
Ингу бесило, что девочка льнула к отцу, которого явно любила больше, чем её. Роза всхлипывала, то успокаиваясь, то опять начиная рыдать. Раздражало Ингу и то, что муж не позволил ей утешать дочь, и сам не утешал, только сунул ей салфетку, в которую Роза судорожно сморкалась.
На этом сочувствие было исчерпано. Чермен, которому Роза честно рассказала обо всём, оправдывал Вику и осуждал дочь, которая сидела у него на коленях и не делала попыток уйти. Чермен обнимал её одной рукой, а другой постукивал по столешнице, словно молотком вколачивая слова. От слёз Роза начала икать, и Чермен налил ей воды – полстакана. Поднёс к губам и велел выпить не отрываясь. Роза послушно пила воду, постукивая о края зубами. Икать она перестала, способ оказался действенным.
– Всё выпила? Молодец, – констатировал Чермен, отбирая у неё стакан. —Теперь подыши, как паровозик. (Роза старательно дышала, глядя отцу в лицо и шумно втягивая в себя воздух). Вот и всё, и больше не будешь икать.
Проявил заботу, водой напоил. Мог бы компоту налить, её любимого, вишнёвого, – мысленно возмутилась Инга, гневно сверкнув глазами на мужа. Чермен сделал вид, что не заметил этого взгляда. И усмехнулся про себя: как же сильно она его любит, если ревнует к собственной дочери…
Инга с матерью так и не узнали, о чём он говорил с Викой Пилипенко.
