Вышло всё хуже, чем думалось.
На чердаке отец сплёл из ивовых прутьев закут для цыплят: августовские ночи холодные, в сенях цыплята мёрзнут, а на чердаке тепло. Цыплят набралось больше пятидесяти – от шестерых несушек. Их перенесли на чердак в двух больших корзинах, следом – заполошно квохчущую курицу. Утром всех нашли мёртвыми: цыплята вылезли через щель в прутьях и под предводительством заботливой наседки склевали травленое зерно до последнего зёрнышка.
– Избяной постарался, – заключил дед. – Чем ему не угодили, знать бы…
Отец не проронил ни слова. Собрал цыплячьи невесомые тельца в корзину и закопал за сараем. Мать молчала, сморкалась и плакала. Избяной на чердаке молчал, шуршал и радовался.
«Меня не достал, на цыплятах отыгрался, – думала Даша. – Подожди, я тебе устрою. Запоёшь лазаря». И изобретательно придумывала новые пакости, старательно изображая перед домашними пай-девочку. И перестаралась.
Отец как-то догадался, что она имеет отношение к случившемуся. Не задаривал, как раньше, обновками, и ей приходилось носить платья, на которые мать пришивала аккуратные круглые заплатки. Перестал возить из города гостинцы. Не спускал шалостей, на которые всегда смотрел сквозь пальцы. Наказанием была работа по дому¸ не тяжёлая, но отнимавшая время.
Даша чувствовала себя пленницей.
– Мама, я всё сделала, что велено. Я на улку пойду, ладно?
– Отец отпустит, тогда и пойдёшь. У меня не спрашивайся, он в дому́ хозяин.
– Батя, я всё сделала, что ты велел, я на улку пойду, к девчонкам. Можно?
– Сделала, говоришь? И в избе прибралась? А почему тряпка на столе лежит? А кофту почему не убрала? На мать понадеялась? Мать-то у нас хворая, знаешь ведь. Её от работы ослобонить бы, подмогнуть чем-ничем, а ты всё на ней проехать норовишь.
Даша соглашалась с отцом, убирала забытую на столе посудную тряпку, прятала в сундук шерстяную кофту – мать заштопала её на локтях и оставила на лавке. А могла бы убрать. Тогда Даше не пришлось бы выслушивать от отца замечания.
– Кофтёнку могла бы сама заштопать, а ты матери отдала. Самой-то лень, видать… – Отец будто услышал её мысли.
Даша приказала себе не думать ни о чём, чтобы он не подслушивал. Не думать не получалось. Вот сейчас ещё что-нибудь углядит, и ей опять придётся оправдываться. И почему мама не убрала в сундук эту противную кофту? Наверное, подумала, что Даша её наденет, когда пойдёт гулять.
Отец подождал, пока Даша сунет кофту в сундук и закроет крышку, и продолжил:
