Эрик продолжал работать. Я зашла к нему, чтобы проверить съеден ли обед и вернуть майки Деструктора, которые я забирала на починку.
– Теперь тебе осталось только дождаться феи, которая превратит тыкву в карету, а крыс – в кучеров, – сказал Деструктор.
– Но у меня нет ни крыс, ни тыквы.
– Тогда не судьба тебе ехать на бал, Золушка, – Деструктор пожал плечами.
Эрик вдруг пошевелился, на секунду выползая из мира мерцающих символов и цифр. Я заметила, что на нем та же одежда, что и вчера.
– Деструктор, я предупреждал. Будешь разговаривать с Соней в таком тоне, я…
– Ты заставишь меня читать Дейла Карнеги «Как завоевывать друзей».
– Именно.
Деструктор пожал плечами.
– Он был квазипсихолог. Фактически, все, что он говорил, сводится к банальному «улыбайтесь, и люди к вам потянутся».
– Начитался психологических форумов?
– Чтобы ты не думал, что сможешь загрузить меня каким-то Карнеги.
Прежде подобные диалоги здорово выносили мне мозг. Но со временем я привыкла.
Настало субботнее утро, и я поняла, что выходные мне предстоит провести в одиночестве. Вроде бы, всего шестой день, как Эрик засел за свой проект, но по ощущению прошла вечность. Эрик шумел, смеялся надо мной, опустошал мои запасы кофе, оставляя за собой вереницу грязных чашек, в ванной бросал полотенце для рук на стиральную машину и заказывал на дом вредную вкусную еду, от которой я толстела. Однако когда он исчез, настала странная тишина, постоянно звенящая в ушах, как будильник, который забыли выключить. В квартире как будто бы стало темнее и на пару градусов холоднее, но я приказала себе не расстраиваться. В конце концов, как-то же я прожила в одиночестве все эти годы. К тому же у меня есть симорон. И, в отсутствие свидетелей, ничто не мешает мне полностью отдаться мракобесию.
Перед завтраком я встала на весы, и они показали 62 килограмма. Два кило чистого жира испарились, будто их никогда и не было. Если я продолжу сбрасывать вес так быстро, вскоре мне придется покупать новую одежду. Надеюсь, денежное дерево поможет с финансами.
После завтрака я два часа пялилась в зеркало, находя себя заметно постройневшей, а потом еще два часа зависала над фотографией Роланда на пляже. Во мне горел огонь. У меня ехала крыша. Тишина начала орать.
– Эрик, – постучалась я в соседскую дверь, – у тебя, случайно, нет бубна?
– Нет, – стоя в дверях, он развернулся и посмотрел в глубь комнаты, где мерцал голубоватый монитор. – Но подумываю приобрести.
