— Я быстро, — пообещал Снарт, скрываясь в люке, ведущем к внутреннему шлюзу «Бегущего».
Но как только за ним закрылись створки, челнок отстыковался и взлетел.
— Я так и знал!!! — взвыл Рори.
— Далеко не уйдут! Сейчас догоним! — пообещал Хантер.
— Капитан, у нас взрыв в двигательном отсеке, — сообщила искин.
— Что?! — уже рванувший на мостик капитан Хантер резко затормозил, крутанувшись вокруг своей оси. — Какой взрыв?!
— Судя по всему, от заложенной взрывчатки, — чуть виновато доложила Гидеон. — Не слишком мощный, но на ремонт потребуется от двух до трех дней.
— Вот паскуда!!! — простонал капитан Хантер.
— Но на кой черт ему Снарт?! — Рори озвучил мучивший всех вопрос, но ответа не было ни у кого.
В потоке времени, на «Бегущем»
Митос с сочным хрустом вогнал меч в грудь Снарта, переждал конвульсии, вытер брызнувшую на лицо кровь, поверил пульс, убедился, что перед ним труп. А потом медленно провел острием клинка по своей ладони. Рана не затягивалась, даже не думала. И никакого Зова он не ощущал. В данный момент на «Бегущем» находился только один бессмертный. И это был не он. Сейчас — нет.
Вот когда Снарт очнется, вернее, оживет, то и к Митосу постепенно вернется регенерация и прочие особенности бессмертного существования. А пока тот все бессмертие оттягивал на себя. Их общее бессмертие. Знал бы Митос, что так все обернется — тогда в портале любой ценой увернулся бы от летящих в него изувеченных останков. Но кто мог подумать?
Что с этим делать теперь, Митос понятия не имел. Ну, допустим, снесет он Снарту голову, но кто поручится, что при этом пойдет Передача? Ведь до этого в момент смерти одного из них второй становился смертным. И не факт, что именно отсечение головы это изменит. А если Митос будет смертным в тот момент, то не сможет получить обратно свои силы.
Нет, слишком большой риск.
Тело Снарта содрогнулось, секунду спустя его скрутило приступом надрывного кашля, а потом он раскрыл глаза.
— Какого черта? — прохрипел Снарт, судорожно пытаясь отдышаться.
— У нас с тобой есть одна небольшая общая проблема и надо как-то научиться с ней жить, — Митос препаскудно ухмыльнулся.
Снарт в долгу не остался, ответил такой же недоброй и многообещающей улыбкой. Возвращение к жизни принесло целый ворох новых воспоминаний — о том, что было в его прошлом, которого на самом деле не было, но все же было. И Снарт теперь одновременно помнил и ту версию, в которой никакой Митос на «Волнолет» не пробирался, и ту — в которой эта сволочь совсем недавно держала Снарта в заложниках. И, кажется, Митос понял про появление второй памяти по его изменившемуся взгляду.
