Очистителя у нас не было, как, собственно, и виски. Так что единственное, что мы смогли сделать, это обрезать веревку и слегка вытереть лужу. Получилось не очень, зато мы подтянули половичок и прикрыли это безобразие, надеясь, что новое дизайнерское решение заметят не сразу. На этом мы свой долг посчитали выполненным и ушли спать.
Слава богу, утро не началось с очередного переполоха. Так что я смог не только выспаться, но и до завтрака найти Бентона и попросить его, если получится, аккуратно убрать оставшиеся с ночи следы явления беспокойного духа.
— Нет, мистер, боюсь, это будет непросто. Эта дрянь уже впиталась в паркет. Мы когда вчера пятно выводили, лак-то уже попортили, а сегодня эта зараза уже почти по чистому дереву. Если у Джона аммиачный раствор ещё остался, то можно попробовать, но боюсь, что след всё равно останется. Миссис Элизабет точно этого не простит.
— Чего именно? — не понял я.
— Паркет последний раз здесь меняли ещё в начале девятнадцатого века и с тех пор почти как новенький, а тут за два дня ухайдакали. Простите, мистер, сорвалось.
Бентон тяжело вздохнул и направился к Джону, искать раствор.
— Всегда знал, что старые слуги куда больше понимают и берегут дом, чем любой из хозяев, — проговорил Митос, слушавший наш разговор, стоя на втором этаже. Он спустился и подошёл ближе, чтобы при свете дня рассмотреть, что осталось от пятна. — Да, в уборщики нас не возьмут. Кстати, ты заметил, что для Бентона или Элис наша домоправительница миссис Элизабет, а для хозяина дома — всегда миссис Потт. Такое ощущение, что он её побаивается.
— Уважает, потому назвать её просто Элизабет считает нетактичным, а прибавлять к имени «миссис» — получается слишком длинно. «Миссис Потт» звучит короче. Вот и весь секрет. Он никогда не любил длинных имен и по возможности сокращает.
— Странно, что ты у него Дункан, а не просто Мак.
— Дункан короче, чем мистер Маклауд, — заметил я, не зная как объяснить Митосу, что изначально наши отношения с Хескемом носили исключительно официальный характер и что простой переход на имя уже стал вехой и признанием приятельства.
— И всё же Мак ещё короче. Мог бы и облегчить жизнь старому приятелю.
— Поверь, если бы он захотел, то давно бы на него перешёл. Ты вон не стесняешься сокращать, хотя Мак звучит, как собачья кличка.
— Никогда бы не подумал, — усмехнулся Митос. — Пошли завтракать, Мак. Пока миссис Элизабет не побила нас поварешкой и не лишила кофе.
