Хотя взбираться на крышу с четырьмя арбалетами оказалось крайне неудобно. Пришлось слазить туда и обратно несколько раз. Митос тихонько ругался под нос, костеря Дария на чём свет стоит. Он даже позволил себе пару минут полюбоваться мысленной картинкой — вот он разворачивается и уезжает отсюда куда подальше. Скажем, в Китай. А Дарий пусть висит на своем колу.
Но вот только у подобного решения имелось одно очень нехорошее последствие. Учитывая регенерацию бессмертных — сильно не факт, что Дарий вообще на том колу когда-нибудь умрет. А даже если и так, то со скоростью оживания бессмертных это могут принять просто за обморок. А такой феномен, как неумирающая на колу жертва, не может не заинтересовать Дракула. И кто его знает, к чему такой интерес может привести. А спровоцировать начало охоты на бессмертных Митос категорически не хотел. Поэтому Дария надо было ликвидировать быстро и чисто.
Заняв позицию на крыше одного из зданий вокруг площади, Митос поочередно взвел все четыре арбалета и прицелился в Дария. Особо хорошим стрелком он никогда не был, да и арбалеты у стражи были не лучшего качества. Но чтобы попасть в неподвижную мишень с такого небольшого расстояния — и умения стрелка, и качества оружия вполне хватало.
Как Митос и надеялся, среди приставленной к кольям стражи нашелся один умный, который сообразил, что если сейчас поднять тревогу и Дракул узнает, что его жертву самым возмутительным образом расстреляли — как бы на колу не оказаться самой страже. Поэтому те приняли очень мудрое решение — по-тихому опустить кол, выдернуть стрелы, поднять кол обратно и молиться, чтобы Дракул с утра ничего не заметил. Или решил, что это жертва сама себя в муках разодрала до крови. По крайней мере, так хотя бы оставался какой-то шанс, а вот с торчащими из трупа арбалетными болтами — уже никаких. Правда, в своем замечательном решении они, естественно, не учли подкравшегося в самый неподходящий момент к ним Митоса.
* * *
— И зачем было их всех убивать? — под утро ворчал Дарий в лесу, вяло ругаясь, что кроме той самой запасной и уже неоднократно продырявленной рясы Митос не захватил с собой никакой другой одежды.
— Извини, что не учел твоих пожеланий. Я и так из-за тебя за последние сутки уже не помню в который раз и чем огребаю по всем частям тела, — огрызнулся Митос.
— И как я в этой рясе кому-нибудь на глаза покажусь?! Она же вся дырявая.
— Это я дырявый был под ней!
— На тебе зажило, а на рясе все дырки остались! Еще и кровью заляпаны.
