Он думал о Париже, где предпочел бы находиться, но там теперь было слишком опасно. Европейский Союз контролировал большую часть Франции, и на очаровательных улицах города было полно полиции. Ни одно из его старых убежищ не было безопасным, ни сейчас, ни в обозримом будущем. Он нуждался в новом доме, таком, где мог бы жить тихо, незаметно; ему до безумия надоело постоянно бежать.
Отвернувшись от окна, Маклауд подошел к телевизору и включил его. Там было несколько пиратских станций из Калифорнии и некоторые местные программы. Присев на край кровати, он услышал звук, перекрывший голоса с экрана — крик, приглушенный и далекий. Он нахмурился, потом встал и пошел к двери.
В коридоре было пусто. Мгновение он прикидывал, не вернуться ли, но вместо того — шагнул наружу. Еще один крик, звучавший здесь яснее. Рядом, с другой стороны коридора, дверь открылась, затем закрылась, замок захлопнулся с решительным щелчком. Маклауд, чувствуя нарастающий гнев, бесшумно пошел в направлении звука. Он услышал третий крик — отчаянный и полный боли. Определив номер, он постучал в дверь.
Там внезапно наступила тишина. Он стукнул снова. Голос хрипло крикнул: «Уходи!»
Маклауд постучал решительнее. Через мгновение замок щёлкнул, и дверь открыли. Наружу выглянула сердитая физиономия.
— Что тебе нужно, черт побери…?
— Немного шумно, — весело сказал Маклауд, затем пнул в дверь, разорвал удерживавшую её цепочку и толкнул человека внутрь.
В комнате был тот самый мальчик с улицы — забился в угол, руки у него связаны, обнаженное тело покрыто красными рубцами, многие из них кровоточили. Он рыдал — прерывисто, стараясь сдерживать всхлипы.
— Что, черт возьми, ты делаешь? — мужчина был в ярости. Маклауд схватил конец длинного гибкого стального хлыста, подтянул к себе его владельца и легко вырвал из потных рук подонка это орудие пытки.
— Ты слишком сильно шумишь, — Маклауд говорил по-прежнему добродушным тоном. Он разорвал металлический хлыст пополам и отшвырнул. — Развяжи его.
— Эй, я плачу хорошие деньги…
— За убийство ребенка? — В голосе Бессмертного зазвучала угроза, и его собеседник испугался. Маклауд возвышался над ним.
— Он шлюха. Какого хрена тебя заботит…?
Маклауд в ответ оттолкнул недоумка с дороги и принялся резать верёвки своим карманным ножом. Мальчик прижал освобожденные руки к груди, дрожа как лист.
— Убирайся! — выплюнул владелец, вне себя от ярости. — Убирайтесь, вы оба, или я вызову копов!
Маклауд, не настроенный общаться с полицией, кивнул. Нагнувшись, он схватил мальчика за руку, помогая подняться. Спутанные волосы упали тому на лицо, закрывая полные боли глаза. Рот мальчика был в синяках, и распух, еще один синяк, синевато-багровый, украшал щеку. Парнишка висел на руках Маклауда, ошеломленный, охваченный ужасом. Дурачок.
