— Я убил человека, которого любил, как брата, против которого клялся никогда не поднимать меч. Ради того, кто теперь ненавидит меня. Я рухнул с пьедестала, на который меня возвел Маклауд, не понимая даже, как туда попал, — слова вырвались сами собой и Митос мысленно выругал себя за несдержанность.
А в ответ — тишина.
«Черт, он ждет, что я скажу что-то еще. И будет стоять тут, пока я не заговорю. Плевать. Мне пять тысяч лет. Ты долго можешь ждать, Джо?»
— Ты правда хочешь знать? — голос Джо звучал мягко, отвечая на вопрос, который Митос просто-напросто не мог произнести вслух. Или мог?..
«Совсем ты спятил, старик», — сказал он себе. Поднял голову и удивленно взглянул на Доусона.
— Что?
— Насчет Мака. Ты действительно хочешь знать, в чем дело?
Митос раздраженно и с облегчением вздохнул, и отвел взгляд.
— Он злится, потому что я солгал ему о моем прошлом, — он закрыл глаза, — о том, кем я был.
«Ну, может, не совсем еще спятил. Все в порядке. Все просто замечательно. Черт!»
— Это не ответ, — в голосе его собеседника послышалась озабоченность.
— Что ты об этом знаешь, Джо? — раздраженно хмыкнул бессмертный.
— Митос, я наблюдаю за Маком всю жизнь. Я прочел и изучил все, что только можно о его четырехсотлетней истории, — Доусон помедлил и глаза его весело блеснули. — В нем несложно разобраться.
Митос невольно усмехнулся.
— Ну, просвети меня, мудрый ты наш, — он поднялся и отряхнул колени. — Только не здесь. Думаю, тут я все закончил. Давай пройдемся.
Они зашагали по застеленному туманом кладбищу. Отойдя подальше, Митос засунул руки в карманы и спросил:
— И какую же великую правду о Маклауде ты хочешь мне поведать?
— Ты смертен.
«И он так просто об этом говорит…»
Митос нетерпеливо покачал головой:
— Будь так, я давно был бы мертв.
Джо остановился и тяжело оперся о трость.
— Не в этом смысле смертен. Но ты можешь умереть. И Мак не может это принять.
Митос немного удивленно посмотрел на Джо:
— Он всегда знал, что я могу умереть.
— Возможно, он понимал это умом, — наблюдатель медленно пошел вперед — вкрадчивый туманный холодок пробирал до костей. — Но сердцем он знал, что по крайней мере за тебя можно не беспокоиться.
Митос цинично усмехнулся.
— Ему бы о себе побеспокоиться. А уж остальной мир как-нибудь выживет.
— Просто послушай, — отмахнулся Джо. — За последние несколько лет Мак потерял почти всех, кто был ему дорог. Тессу убил наркоман, Дария прикончили охотники, Фицкерна — Калас, а дюжину старых друзей — его собственные понятия о чести, будь она неладна. Смерть Тессы подкосила Мака не на шутку, но он всегда знал, что когда-нибудь потеряет ее. Гибель Дария сказалась очень тяжело — ведь он и представить не мог, что кто-то, живущий на святой земле, может пострадать. Мак часто навещал Дария, когда ему был нужен совет или просто хотелось поговорить. Фиц был ему приятелем, с которым хорошо выпивать, искать приключений, дебоширить. Фиц не искал убежища на святой земле, но был слишком добродушным, чтобы много драться. Он мог просто-напросто заболтать вызвавшего, или напоить его до беспамятства и смыться.
