— Посмолить? — Алисе вспомнилась давняя детская сказка, в которой лиса смолила дырявую лодку.
— Сигарету, я имею в виду. В карманах у меня бычка не осталось?
— Какого бычка? Окурка, что ли? Не стоит. И так уже докурился до эмфиземы.
— Это что? Вроде, когда-то слышал название.
— Предраковое состояние!
— А я думал, рак у меня уже есть…
Алиса набрала в легкие побольше воздуха, будто собиралась произнести доклад.
— Коля. Посмотри на меня. Ты не понял, видно, что случилось. Все в порядке. Ты должен был погибнуть, но ты живой. У тебя еще много лет впереди. Со здоровьем сейчас у тебя не очень, но это поправимо. Может, ты думаешь, я тебя осуждаю за то, что случилось, так это не так. Может, ты думал, что всем наплевать, что с тобой будет, но это тоже не так! Иначе тебя бы здесь не было.
И опять он будто не слушал, думал о чем-то своем. Потом спросил:
— Ну, а сюда… почему?
— Это долго объяснять. Надо было, чтобы ты считался погибшим.
Дверь открылась. На пороге стоял профессор. Кивнув на приветствие Алисы, Гельцер оглядел пациента.
— Что, уже встали? Вам врач разрешал?
Молодой человек сумрачно поглядел на профессора и сел на кровать. Гельцер обратился к Алисе:
— Алиса Игоревна, вам сюда звонил Ричард. Он с вами связаться не может.
— А, так это он был! — Алиса быстро набрала номер. При этом она краем глаза наблюдала за Колей — должен же он хоть немного заинтересоваться незнакомым устройством? Нет, ни капельки. Сидел, сцепив руки и глядя перед собой, ей даже показалось, он испытал облегчение от того, что его оставили в покое.
Ричард отозвался сразу:
— Алиса, я тебя никак поймать не могу.
— Извини, я в больнице, вот и отключила.
— Я понял. Слушай, я хотел тебя предупредить — не рассказывай пока своему знакомому ничего конкретного об обстоятельствах несчастного случая. Так, в общих чертах. Сначала надо посоветоваться с психологами.
— Я уже, — виноватым голосом сказала Алиса. — Что толку тянуть?
— Эх, так я и думал… Ну и что, какая была реакция?
Алиса отошла в дальний угол палаты. Ей крайне редко приходилось говорить так, чтобы не слышал находящийся в одной комнате с ней человек. Ощущения при этом возникали неприятные — наверное, что-то подобное должен испытывать застигнутый с поличным воришка.
— Да практически никакой… То ли шок, то ли еще не понял ничего.
— Так бывает. Еще я хочу тебя попросить — захвати со стола контейнер с линзой. Ты приедешь сегодня в Институт?
— Я не знаю. Как я отсюда уйду? Человек тут совсем один. И в Космозо я не была давно.
