Занятия в секции бокса тоже пришлись очень кстати.
Уставал, нервничал, получал синяки, но службой был доволен. Сначала десять долларов в день, потом пятнадцать. А еще «спасибо» от отцов и матерей, которые теперь смогут спокойно спать ночами.
После пары удачных дел молодого детектива начали узнавать и приглашать персонально. Так случилось и в тот раз. Шеф особо подчеркнул, что дело крайне деликатное, разглашению не подлежит. Для некоторых скандал пуще смерти.
Выплюнул сигару и продиктовал адрес.
Особняк в пригороде, штучный автомобиль у чугунных ворот, надменные лица прислуги.
— Месяц назад, мистер Перри. Нет-нет, в полицию не заявляли. Не дай бог кто узнает!
Четырнадцатилетняя девчонка, единственная дочь, бежала с каким-то аферистом, прихватив мамино колье, серьги и всю найденную в доме наличность. Искали, посылали по следу детективов, но след простыл, и дело казалось безнадежным.
Уолтер оставил в покое «след», зато сумел найти бывшую подругу «афериста». Полсотни долларов и вечер в недорогом ресторане — в обмен на два адреса. По одному из них и жили беглецы.
«Аферист» оказался худым двадцатипятилетним очкариком, который не придумал ничего умнее, чем выхватить из кармана дамский пистолет-хлопушку. Когда подоспевшие родители усаживали зареванное чадо в авто, избитого в хлам очкарика увозила полиция. Выстрелить он все же успел. Рану чуть выше локтя Уолтер перетянул платком.
Тогда-то он и услышал отчаянное:
— Сдохни, фараон! Сдохни, сдохни!..
Взрослые, полные слез и ненависти глаза. Размазанная губная помада, словно кровь.
Через месяц оба покончили с собой — очкарик в тюремной камере, девочка в собственной комнате. О том, что она ждала ребенка, узнали только после вскрытия.
Сдохни, фараон!
Исчезло небо, пропала лента-тропа, зато стала видна земля, призрачно-серебристая, в острых каменных гранях. Воздух, твердый и ломкий, кусочками застревал в легких.
— Нас тут много, фараон, — шепнула ненависть. — Много, очень много! И у каждого — свой счет. Мы не пропустим тебя. Падай!
Острые грани-скалы дрогнули, рванулись навстречу…
— Сэр! Разрешите доложить, сэр!
Плеснула синева, смывая ночь и тьму. Раннее утро, открытое настежь окно, ушастый мальчишка в трусах и майке.
— Телеграмму получил, сэр! В доме все в полном порядке, сэр! Кролик и Нэнси передают вам привет, сэр!..
Джон Рузвельт Перри-младший лихо подбросил ладонь к виску. Опустил руку, взглянул без улыбки.
— Иди спокойно, Уолти. Они не посмеют. Только возвращайся, обязательно возвращайся.
